20 июня 1955 г. фон Бонин выступил в Мюнхене перед обществом социал-демократов с университетским образованием с докладом о ядерном вооружении. Этот доклад имел большое значение для всех и друзей его, и недругов. Бонин выступил как практик, он подходил к проблемам с позиций трезвого и здравого человеческого смысла и с точки зрения опытного генштабиста. Во вступлении к докладу Бонин сказал, что он не политик и не намерен таковым становиться.
«Совершенно инстинктивно я ощущаю едва ли не самую большую антипатию к так называемым политизирующим генералам в худшем смысле этого понятия. Но, основываясь на горьком и печальном опыте, мы должны были понять, что плох и тот тип старшего офицера, который прячется, как мышь в нору, едва заслышав слово „политика“, и который не знает ничего иного, кроме слепого выполнения глупых приказов, иногда вопреки здравому смыслу, а то и против своей совести».
Бонин реалистически оценил уровень развития атомного оружия, включая разработку ракет, и предостерег от недооценки возможностей Советского Союза. Задачей политиков, а также военных является, как он считал, объявление войн вне закона в идейном и политическом отношении.
«Отказ от войн и объявление их вне закона является вековой мечтой человечества. Однако любое предложение в этом направлении, основывающееся на духовных или этических мотивах, до сих пор оказывалось неосуществимым или ложным. По моему мнению, происшедший за последнее десятилетие переворот в области вооружений в результате открытия способа расщепления ядра с его разрушительной силой является основой коренного различия между нынешней эпохой и всеми предыдущими. Проблема переместилась из области этического идеализма в сферу научного реализма. Она стала практически жизненно важным вопросом, перед которым стоим все мы, чье бытие или небытие поставлено при этом на карту. Я сам, как, очевидно, и многие из вас, сидящих в зале, не был до этого пацифистом, потому что, основываясь на всей истории человечества, считал утопией отказ от войн и их запрещение.
Я пришел к твердому убеждению, что единственный оставшийся у человечества выход — это отвергнуть войну как инструмент международной политики или как продолжение политики другими средствами, если оно не хочет обречь себя на самоуничтожение».
Планы Бонина, которые Бланк очень хотел бы замолчать, ставили под вопрос целесообразность всей военно-политической концепции правительства Аденауэра. Бонин разработал — в кратком изложении — следующие смелые идеи:
— немецкие солдаты не должны участвовать в обороне Европы на Рейне, а защищать ФРГ на границе с ГДР;
— если мы по уши влезем в НАТО, то мы оттуда никогда не вылезем, а если мы не вылезем, то русские никогда не уйдут из советской зоны, а если они оттуда не уйдут, то не будет воссоединения;
— не может быть пригодной на что-либо немецкая армия, если она будет создана без участия СДПГ и в срок, меньший, чем четыре года.
Бонин был реалистом и поэтому относился к Востоку гораздо более прагматично, чем Аденауэр — этот вечный пленник антикоммунизма. Для меня имела важное значение мысль Бонина о том, что необходимо иметь ясное представление о «глубокой зависимости нашего воссоединения от решения проблемы военного статуса будущей Германии в целом. Если мы, как это имеет место сейчас, будем и дальше придерживаться идеи о том, что ФРГ, будучи членом НАТО, сможет расширить свою территорию до линии Одер — Нейсе и, так сказать, проглотить советскую зону, то никто из нас не увидит воссоединения».
Бонин его не увидел. Но политика мира продолжалась. За пробуждение благоразумия в сознании людей приходилось бороться, в том числе и окольными путями. В общем и целом Бонин оказался прав. Несмотря на политику разрядки напряженности в 70-х годах, на которую пошло правительство СДПГ/СвДП, опасность развязывания новой войны в Центральной Европе не была устранена. Подтвердилось предвидение исторического развития, которое высказал фон Бонин, а не те, кто его уволил с военной службы.
Досье Гелена на Бонина все пополнялось. В нем, например, фиксировалось, что Бонин не сдался и продолжает выступать за воссоединение Германии и воссоздание немецкого вермахта в пределах, необходимых для обороны. Рупором Бонина являлась газета «Райниш-вестфелише цайтунг», рассчитанная, в частности, на круги среднего сословия, студенчества и людей с высшим образованием. Гелен все еще выжидал. Близко знавший Бонина и ценивший его как хорошего солдата, Гелен предостерегал его, чтобы он отказался от своей линии. Почему выжидал Гелен? Не столько из чувства симпатии к Бонину, сколько основываясь на точном расчете, что он вступит в конце концов в переговоры с советскими политиками. Именно это и произошло в период с 1954 по 1957 г.
Читать дальше