Александр Пыльцын - Офицерский штрафбат. Искупление

Она обогащена многими дополнительными архивными сведениями, очень важными для понимания особенностей того времени и о самих штрафных формированиях, и о заградотрядах, история которых еще мало освещена правдиво, а вымысла о них много. Ради этого я стараюсь доступными мне способами дополнить свой рассказ правдивыми, документально подтвержденными сведениями. Вместе с тем повседневно ворошу свою пока еще не угасшую память, чтобы «допомнить», а не «досочинить», не придумать прошлое, чтобы заполнить пробелы памяти, как образно об этом сказал фронтовой поэт Александр Межиров:

В этой, даст бог, не последней книге я попытаюсь сделать основные выводы о больших и малых преступлениях военного времени, о степени вины тех, кого направляли в штрафные формирования, мерах наказания за них, соответствии этих мер составу преступлений, о реальном искуплении вины штрафниками или даже их покаянии. Хочу сразу предостеречь читателя, что это будет не научно-юридический исследовательский манускрипт, а только рассуждения человека, проведшего в офицерском штрафбате командиром взвода и роты полтора года. Поэтому основные положения книги будут рассматриваться на фоне реальных офицерских штрафбатов с использованием некоторых документов и фактов, касающихся отдельных армейских штрафных рот (ОАШР).

Понимаю, что очень нелегко раскрывать истину чего-либо малоизвестного, потаенного, а тем более — уже оболганного, извращенного. Это можно и нужно делать исключительно правдой, основанной не только на личных воспоминаниях и собственных документах войны, но и на документах, сохранившихся у других участников войны, и прежде всего — архивных документах. Это важно не столько для удовлетворения любопытствующих, сколько для того, чтобы вооружить их правдой для борьбы со все более наглеющими как зарубежными, так и собственными фальсификаторами нашего героического прошлого и его трагических страниц.

Главной целью и основным направлением деятельности этих извращенцев нашей российской истории является искоренение из народной памяти жизненного опыта советских людей, посвятивших себя защите, возрождению и процветанию нашей Родины, борьбе за ее свободу от любого порабощения. Злостная клевета на наше общее прошлое, извращение военной истории Советского Союза — это попытка наглой подмены правды о России ложью, а самого нашего героического советского народа — каким-то сборищем неуправляемого быдла.

Сегодня нам внушают, что все в нашей истории было либо «неправильным», либо вовсе «преступным», пытаясь разрушить в сознании россиян последнее, что сохраняет святость, что объединяет всех нас, — память о Великой Победе. Вместо того чтобы рассказать людям то, что было на самом деле и почему ему навязывается чужое видение вопроса, всячески втолковываются готовые оценки, искусно возбуждается негодование против «советского античеловеческого режима», а правдивая информация затушевывается, скрывается или представляется в нужном лжецам свете.

Газета «Правда» от 8.06.2013 поместила статью Ольги Яковенко «Война окончилась, бой продолжается. Офицер штрафбата опровергает мифы антисоветчиков». В ней отмечается: «Последние пятнадцать лет Александр Васильевич Пыльцын работает над книгами об истинной роли в войне штрафных батальонов. Личность, биография и взгляды Александра Васильевича привлекают внимание большой аудитории, в том числе и молодежной. Вся его жизнь опровергает множество мифов и фальсификаций, которые сегодня навязывают обществу. Причем методы этих мифов и фальсификаций становятся все более изощренными, круг фальсификаторов и приемы их тлетворного влияния расширяются».

По-настоящему правдивый мемуарист — хороший помощник историка, и самым главным в его воспоминаниях должен быть честный исторический подход к обстановке, при которой то или иное явление прошлого происходило. Много лет меня волновала атмосфера умолчания истории штрафных батальонов в литературе, прессе и вообще в средствах массовой информации. Нигде, ни в официальной печати, ни в военных мемуарах видных военачальников, об этих батальонах ничего не говорилось, а в «документальной» и тем более в художественной литературе публиковались сочинительства, мало или вообще ничего не имеющие с действительностью.