Елизавета Топалова - Медный всадник. Жизненный путь Этьена Фальконе

Фальконе сочувственно слушал Дидро, но все же не согласился с ним:

– Выборная власть никогда не сможет быть сильной. Вы правы: наследственная власть чревата злоупотреблениями, но, с другой стороны, она заставляет заботиться о будущем нации, тогда как выборная власть, подобно арендатору на земле, – лишь о сроке своего правления. Но мне кажется, что в России и так ограниченная монархия, правда, не конституцией, а придворными, с которыми она вынуждена считаться. Я бы предпочел такую конституцию, которая бы ограничила их власть. Здесь нужен был бы Петр Великий. Мало найти самый лучший и разумный порядок, надо еще суметь провести его в жизнь.

– Да, императрица не настолько безрассудна, чтобы идти против большинства своих придворных, она не может не считаться с мнением и пожеланиями тех, с кем она делит власть, а тем более идти им наперекор, – согласился Дидро. – Поэтому для нее оставить все как есть – это наилучший способ удержаться у власти. Поэтому, возможно, что она действительно права в своей осторожности.

Фальконе удивленно взглянул на Дидро.

– Да-да, я именно это хотел сказать. Я настойчиво убеждал ее в том, что частная собственность совершенно необходима для обеспечения свободы и независимости граждан. Это для меня несомненно. Но как при этом обеспечить равномерное распределение дохода и избежать нищеты – вот вопрос вопросов, на который пока не удалось ответить никому.

Всю зиму Дидро провел в Петербурге, но уже ранней весной он засобирался в дорогу. Король Швеции Густав III и прусский император Фридрих II наперебой приглашали его заехать к ним на обратном пути, но Дидро отказался от визитов, сославшись на нездоровье, и поехал домой через Дрезден. Фридрих II был так рассержен нежеланием Дидро проехать через Берлин, что унизился до сочинения против него ругательного памфлета. Он написал, что никогда не мог выносить сочинений Дидро, в которых «царствует такое самодовольство и высокомерие, что это стесняет мою свободу». «Вернее, его деспотизм», – не остался в долгу Дидро. Как и Вольтера, общение с царствующими особами уже не привлекало его. К тому же он понимал, что их интересует не столько его скромная особа, сколько содержание бесед с Екатериной II, особенно после побед русского оружия на Востоке. Война с Турцией завершилась блестящей победой России: 7 июля 1774 года был заключен мир с турецким султаном, по которому Россия получила Большую и Малую Кабарду, Азов, Керчь, Еникале и Кингсбург. Крым получил независимость от Турции. Русским кораблям было предоставлено право свободного плавания по турецким водам. К тому же Порта обязывалась уплатить России четыре с половиной миллиона рублей контрибуции, признала титул российских императоров, объявила амнистию и даровала свободу вероисповедания балканским христианам.

А Фальконе тем временем окончательно решил взяться за отливку памятника. Эта работа не была включена в контракт со скульптором, который должен был только изготовить модель в натуральную величину. Окончательную отливку в бронзе предполагалось поручить профессиональному литейщику. Фальконе, возможно, никогда не взялся за это чрезвычайно сложное и малознакомое ему дело, если бы не постоянные неудачи с поисками литейщика. Все попытки найти такового оказались безуспешными. В результате Бецкому пришлось обратиться за помощью к Фальконе. Скульптор ответил отказом вовсе не потому, что хотел досадить своему врагу, а потому что сознавал все сложности этого предприятия. Но своим отказом он вновь дал повод Бецкому чернить себя перед императрицей, выставляя вздорным и капризным человеком. Екатерина, подозревая скрытые причины отказа, написала ему письмо: «Ответьте, почему Вы не хотите делать отливку? В письме Вашем к г-ну Бецкому нет никаких основательных доводов, и я подумала, что у Вас есть лучшие в запасе. Неужели Вам весело будет смотреть, как другие испортят Вашу работу?» «Но я не литейщик», – отвечал скульптор. Он полностью осознавал все сложности отливки статуи и, понимая, какие трудности его ожидают, твердо решил предоставить это дело специалистам.

Императрица не приняла его возражений. Эта необыкновенная женщина умела вдохновлять своих подданных на самые невероятные подвиги и свершения. Фальконе не стал исключением. «Нет таких препятствий, которых не мог бы победить гениальный человек», – написала она скульптору. И Фальконе начал постепенно вникать в тонкости неизвестного ему ремесла, продолжая, однако, надеяться на то, что все же будет найден настоящий литейщик. Но время шло, а поиски хорошего литейщика не давали успеха. Фальконе не отваживался принять на себя незнакомое ему дело, прежде основательно не изучив его. Дидро высылал ему всю необходимую литературу по литейному делу, и в конце концов Фальконе дал согласие на отливку.