Михаил Кокшенов - Апельсинчики, витаминчики…

Ямщик кричит:

— Ты им «Экстру» брось! Отстанут.

Я ему прямо со слезами:

— Да зачем им, ведь не пьют.

— А я тебе говорю: бросай, эти пьют.

Бросил. Мать честная! Один, значит, пробку так лапой отковырнул и прямо всю поллитру из горлышка и высадил. А другие несутся во всю прыть.

— Ну, волки! Мало, что волки, еще и алкоголики. Так все четыре бутылки и выбросил. Обидно!

— Еще бы! — вставил тут Вовка.

Вдруг ямщик тормозит.

— Тпру…

Я ору:

— Ты что?

А он мне:

— Светофор. Что ж я, на красный попру?

— Откуда здесь светофор, что ты?

— А теперь всюду. Культура!

— Сожрут! — ору.

— Не! Они сейчас тоже станут, привыкли, понимают.

И верно. Встали, с ноги на ногу переминаются, морды противные. А главное, ни в одном глазу.

Тронулись.

— Ну, старик, — говорю, — теперь на тебя вся надежда, мясное кончилось, одни кондитерские изделия и фрукты остались. Гони!

А он мне:

— А они и это тоже жрут.

А волки так дружно бегут, в колонну по четыре. Догоняют. Я им печенье с конфетами вперемежку горстями швыряю. А они бегут, печеньем хрустят и фантики на ходу выплевывают. Соображают гады. А у меня еще бутылка шампанского была. Ну, думаю, сейчас я вас пугну. Взболтал я ее, как бухну. А они ничего, бегут, только чихают на ходу.

— В нос им ударило, без привычки. Конечно, несерьезный напиток, — пояснил ямщик.

Обернулся, смотрю, совсем уж близко. И вдруг ямщик налево свернул. Я ему:

— Так прямиком-то ближе.

А он:

— Нельзя, — отвечает, — одностороннее.

Так мне это одностороннее торта стоило. В общем, все выкинул, все. Пустая сумка. А волки наседают, и уж вижу, один к прыжку готовится.

Ямщик кричит:

— Теперь конец.

Тут сани как дернет, я и вылетел. Упал я лицом в снег, лежу. Чувствую, меня за плечо уже хвать и трясут.

— Началось, — думаю. — Открываю один глаз, смотрю, ямщик надо мной стоит.

— А где эти? — спрашиваю.

А он мне:

— Бутылки побежали сдавать, не до тебя им.

Я, значит…

— Ну, ладно, хватит врать, — оборвал тут меня Вовка.

— Чего это «врать»?! — обиделся я.

— А то, что эти волки убежать не могли.

— Почему? — удивился я.

— А потому, что посуду после девятнадцати не принимают, а только в обмен берут. Вот!

1965 год

Председатель

Таежный десант

Время, вперед!

Человек доброй души

Три времени года

1967 год

Женя, Женечка и «катюша»

В огне брода нет

1968 год

Золотой теленок

Хозяин тайги

1969 год

Адъютант его превосходительства

Освобождение

1970 год

Хозяин

О друзьях-товарищах

1971 год

Молодые

Даурия

Русское поле

Расскажи мне о себе

1972 год

Дела давно минувших дней

Инженер Прончатов

Пятая четверть

1973–1976 г.г.

Дума о Ковпаке

1973 год

С весельем и отвагой

Хлеб пахнет порохом

Я служу на границе

1974 год

Еще можно успеть

Земляки

Последний день зимы

1974–1977 г.г.

Вечный зов

1975 год

Звезда пленительного счастья

Единственная

На ясный огонь

1976 год

Сказ про то, как царь Петр арапа женил

Не может быть

Сын председателя

Приключения Нуки

Алмазы для Марии

1977 год

Степь

В зоне особого внимания

Инкогнито из Петербурга

1978 год

По улицам комод водили

Целуются зори

Переезд

Завьяловские чудики

1979 год

На таежных ветрах

Летние гастроли

Гараж

Маленькие трагедии

Здесь, на своей земле

Дачная поездка сержанта Цибули

Жил-был настройщик

1980 год

Вечерний лабиринт

Крах операции «Террор»

1981 год

Александр маленький

Шляпа

Фронт в тылу врага

Брелок с секретом

Личной безопасности не гарантирую

1982 год

Василий Буслаев

Нам здесь жить

Однолюбы

Спортлото — 82

1983 год

Без особого риска

Витя Глушаков — друг апачей

Первая конная

Белые росы

Фитиль № 248

Фитиль № 251

Вечный зов (фильм второй)

1984 год

Зудов, вы уволены

Ералаш № 47

1985 год

Русь изначальная

Право любить

Воскресный папа

Что такое «Ералаш»

Опасно для жизни

Фитиль № 273

Фитиль № 275

1986 год

Зловредное воскресенье

Самая обаятельная и привлекательная

Фитиль № 289

Птичье молоко

Нужные люди

Хорошо сидим!