Николай Семёнов - Это было на рассвете

— Карпенков! Осколочным! Осколочным! — раздался голос командира.

Почти каждые четыре-пять секунд ложились снаряды на вражеские тяжелогруженые катеры. Гитлеровцы тоже открыли огонь по танку из зениток. Их выстрелы были менее удачными, да и бронебойных снарядов у них не оказалось.

Подошедшие танки взвода старшего лейтенанта Ходулина также открыли огонь по отступавшим. Через несколько минут катер и баржа, завертевшись, исчезли с поверхности воды. Второй катер, оказавшийся более быстроходным, получил повреждение, но вышел из зоны прямого попадания и скрылся вдали.

Продвигаясь с боями, рота Владимира Боярчикова, усиленная танками младших лейтенантов Павла Пастухова и Михаила Бронникова из третьего батальона, вместе с пехотой освобождает населенные пункты Вестернес, Пандор, Тернес, Пандорнес.

Когда в освобожденных населенных пунктах утихли выстрелы, стали появляться скрывавшиеся в пещерах местные жители. Они радостно встречали советских воинов, со слезами обнимали своих освободителей. Однако было заметно, как вначале некоторые бросились к своим жилищам. Мы подумали, что они спасались от нас. Как выяснилось позже, гитлеровцы внушали им, что русские, оккупировав Норвегию, ограбят каждого до ниточки. Они убеждались в лживости гитлеровской пропаганды, потому что оставленная ими домашняя утварь была цела, и с большой радостью вступали в разговоры с нашими воинами, приглашали к себе в гости, жестами рук показывали то на небо, то на нас. Все это означало: «Вот бог послал нам спасители». Потом кулаками грозили в сторону фашистов.

Разумеется, времени, чтобы развернуть в полном объеме разъяснительную работу среди населения, у нас не было. Но все же политработники бригады находили моменты для беседы с местным населением. Рассказывали ему, что Советская Армия выполняет свою освободительную миссию, что мы на норвежской земле находимся временно, очищаем ее от гитлеровских захватчиков.

Как-то в Пандоре, перед вечером, молодые супруги по запомнившимся им приметам разыскивали молодого советского лейтенанта. Позже стало ясно, что они искали командира разведвзвода бригады лейтенанта Василия Крылова. В разгар боя он спас жизнь им и их грудному ребенку. Теперь супруги хотели его отблагодарить.

Командир роты управления капитан Ананий Иванченко организовал питание гражданам, жилье которых гитлеровцы спалили.

Ожесточенный бой завязался на подступах к населенному пункту Тофте. Наши разведчики по горам, сопкам, пробираясь через колючие кустарники, следовали за пехотой. В радиограмме они доложили:

— Противник ведет сильный огонь из тяжелых орудий с высоты 186 и ее скатов, а слева из Стурслоттена поливает из автоматов и пулеметов. От града свинца залегла наша пехота. Гитлеровцы бросились в атаку.

О создавшейся обстановке Боярчиков доложил комбату Устинникову. Через несколько минут комбриг Юренков передал командиру роты:

— Держитесь, поддержит авиация и артиллерия.

Артиллеристы сделали такой налет по высоте 186 и ее скатам, что, казалось, загорелись там камни. Через полчаса низко над головой появилось с десяток наших самолетов. И вообще за все время боев за Луостари, Петсамо, Киркенес в воздухе господствовала наша авиация. Вражеские летчики не только бомбить, но и приблизиться не могли к нашей наступающей колонне.

Танкисты из пяти пушек открыли огонь по артиллерийским и минометным батареям противника. Потом, ведя огонь с ходу, воодушевляя наших пехотинцев, устремились к Тофте. Головной танк младшего лейтенанта Пастухова подорвался на фугасе, а сам он погиб. У танка Боярчикова снайпер разбил головку прицела, что затрудняло наблюдение. Поэтому ротный распорядился:

— Бронников, объезжай нас и гони вперед! А мы за тобой.

Михаил Бронников, расстреляв с ходу два орудия, ворвался в Тофте. За ним последовали другие машины и стрелковые подразделения. Но на противоположной окраине Тофте тяжелый осколочный снаряд лопал в башню машины Боярчикова. Тяжело контуженный Карпенков лежал на боеукладке. Танк остался на ходу. Командир с трудом удержался на своем сидении. Контуженный, он скомандовал механику-водителю:

— Николай, вперед!

Машина вырвалась вперед, но выстрелы ротного были уже не те, что раньше, да и команды непонятные. Комбат Устинников из доклада по рации понял сразу, что состояние Боярчикова ненормальное. Пришлось выводить его из боя.

К 11 часам 24 октября наши наступающие части достигли Яардфьерботна, затем — Эвре Стурскугена. Переправы через ручьи западнее Яардфьерботна на Мюрслет и через залив Бек-фьорд были взорваны. Инженерной разведкой майора Громыко броды не были обнаружены на расстояния в девять километров южнее — и полтора километра севернее Эльбенес. Наименьший уровень при отливе был около двух метров. Командир стрелкового корпуса приказал переправу для танков не наводить и продвижение нашей танковой бригады приостановить. Стрелковые части вместе с отдельным моторизованным батальоном особого назначения (батальон был укомплектован плавающими автомашинами «форд-амфибия»), продолжая наступление, утром 25 октября ворвались в Киркенес.