Николай Семёнов - Это было на рассвете

Поспешил на выручку своему комбату комиссар — старший политрук А. И. Суворов. Он расстрелял 4 орудия, 6 пулеметов, батарею семидесятипятимиллиметровых орудий. Однако прорваться к осажденной машине ему так и не удалось. Комиссар геройски погиб вместе с экипажем.

Расчет машины Копцова под огнем натянул гусеницу, но выбраться из котловины не смог. И боеприпасы вышли. Японцы, видя беспомощность нашего танка, подогнали тягач, взяли его на буксир. Но в плену оказался японец с тягачом, мотор которого был слабее.

За умелое командование батальоном в бою и за личный героизм капитану Василию Алексеевичу Копцову было присвоено звание Героя Советского Союза.

В своей книге «Москва — Сталинград — Берлин — Прага» дважды Герой Советского Союза генерал-армии Дмитрий Данилович Лелюшенко писал:

«Самый молодой из комдивов Василий Алексеевич Копцов (ему тогда было 37 лет) выделялся скромностью, выдержкой, легендарной храбростью. И не случайно уже в то время его грудь украшала Золотая Звезда Героя… Фашисты дрались отчаянно. Улицы Даугавпилса были усеяны сотнями их трупов, кругом пылали танки, торчали стволы разбитых орудий, валялись покореженные автомашины… В центре города был ранен командир дивизии Копцов, но продолжал командовать боем… Наши храбрецы успешно отбивали все вражеские атаки…»

К середине сентября 1941 года бригада полностью была укомплектована боевой матчастью и личным составом. Правда, пока не было комиссара танкового полка. Появился наконец и он.

— Старший политрук Тарасов прибыл для прохождения дальнейшей службы, — доложил стройный, плотного телосложения человек в поношенной шинели.

В политотделе, который размещался в середине деревни в большом доме, сидел лишь один замполитрука. Он что-то медленно стучал на машинке.

— Все в подразделениях, принимают пополнение, — ответил он, когда его спросили, где начальство.

Скоро пришел начальник политотдела батальонный комиссар И. Е. Лившиц.

— Ну, браток, доволен я пополнением, — громко произнес Лившиц, догадавшись, что прибыл комиссар полка. — Техникой владеют в совершенстве. К примеру, политрук роты тяжелых танков (КВ) Кузьмин водит машину отлично. Партийно-комсомольская прослойка хорошая. Разумеется, тут еще придется поработать. Двенадцать человек прибыли с боевыми характеристиками и заявлениями о приеме их в партию.

Через несколько минут старший политрук А. А. Тарасов был у командования. В крестьянской избе сидели командир бригады Копцов и комиссар Литвяк. Они о чем-то оживленно разговаривали. В руках первого дымилась трубка, а второй крутил гроздь ягод рябины. Начали расспрашивать, кто и откуда он.

— Вижу, вы, товарищ Тарасов, комиссар бывалый. Идите в танковый полк к Косогорскому, — сказал комбриг. — Там вас ждут. Времени мало, требуется укомплектовать экипажи, а если нужно, сделать и перестановку. Прежде познакомьтесь с воинами, проверьте способности каждого.

Выйдя из дома, Тарасов вместе со связным поспешил в полк. В деревне почти, не было признаков жизни. Лишь одна пожилая женщина хлопотала у колодца. Она как-то недружелюбно взглянула на военных и спросила:

— Командир, до каких мест задом наперед будете идти?

Комиссар, поздоровавшись с ней, сделал вид, что ничего не слышал.

Дождь не переставал.

— Давно занепогодило? — спросил Тарасов у смуглолицего связного.

— Третьи сутки, как прохудилось небо. Залило насквозь, товарищ комиссар.

«Наверняка пойдут жалобы на погоду», — подумалось в эти минуты комиссару.

Вошли в лес. Он стоял молчаливо и задумчиво. Неподвижно висели мохнатые ветви елей. Всюду, куда ни ступи, — вода. Чавкали облепленные опавшими прокисшими листьями сапоги.

В штабном шалаше танкового полка сидел командир майор Н. Г. Косогорский, начальник штаба капитан П. П. Тезиков, секретарь партийного бюро старший политрук В. П. Давыдов. Когда комиссар представился, все обрадовались.

— Ужинали? — первый спросил командир.

— Не успел, — ответил комиссар.

— Проголодались и мы. Целый день на ногах. Сейчас организуем, — сказал майор.

И через несколько минут все ужинали на ветках из ельника.

Командир и комиссар, несмотря на разницу в их возрасте (командир был на десять лет старше), сразу сдружились.

Утром они с секретарем партбюро Давыдовым пошли по подразделениям. Командиры стали докладывать.

— Василий Петрович, почему так быстро узнали о моем прибытии, ведь прошла лишь ночь? — удивился Тарасов.