Александр Штырляев - Шантарский дневник

Чтобы перейти ключ, мы сделали большой крюк в обход. Перешли его по снегу, который мощным слоем лежал в верховьях ручья. Еще пару раз спугнули несколько крохалей, и больше птиц не попадалось.

Прилив начал отступать. После себя он оставлял глыбы льда, мелкую гальку, губки, обломки панцирей крабов и прочую мелочь. С собой прилив забирал частички почвы, много щебня и прочих отбросов; все, что непрочно лежало на пляже, неслось течением в море. Было заметно, как отступала вода, стремясь быстрее соединиться с морскими волнами. Прилив каждый раз проделывает большую работу. Там, где он побывал, местность очень быстро меняет свои очертания. То, что можно было видеть вчера, сегодня уже приняло совершенно другой вид, а завтра снова все изменится до неузнаваемости. И эта созидательная и разрушительная гигантская работа воды продолжается веками.

В лагерь мы пришли в семь часов. Народ еще спал. Нас встретили молодые собаки, почти щенки, Шлёма и Джим. Они вначале поворчали таким взрослым собачьим рыком. Этим они показывали, что с ними уже нужно считаться и уважать. Но затем, по-детски повиливая хвостами, стали ласкаться к нам, стараясь лизнуть руку или лицо. Угостить их нам было нечем, дичи мы не принесли. Обидевшись, собаки убежали досыпать поближе к кухне.

Судьба собак в таежных местах незавидная. Весной здесь по поселку бегают десятки щенков и собак постарше. С первым вертолетом на острова бичи забрасывают в него не только груз, но также десяток щенков и более взрослых собак. Уже на острове собаки проходят отбор на профпригодность: их сортируют на тех, которые годятся для охоты, и тех, которых ждет участь «барашков». Так бичи называют собак, которых откармливают для еды. Собак едят, когда нет мяса. А это случается в длинные осенние ненастные дни. Охотиться невозможно, а мясо должно присутствовать в рационе при такой тяжелой работе. Вот тогда пару «барашков» приговаривают к «закланию». Правда, как правило, готовят собачатину бичи самостоятельно. Штатные повара отказываются варить собачек.

После неудачной охоты мы до завтрака досыпали в холодной палатке, закутавшись в спальные мешки.

Приняв утреннюю пищу, продолжили строительство бани. Нам поручили собирать мох, которым строители прокладывали пазы между укладываемыми в сруб бревнами. Доверили также и ошкуривать бревна, то есть снимать топором кору. До обеда сруб был готов.

За обеденным столом Виктор Лисянский (рабочий) как всегда подшучивал над своим коллегой Васей Лихтиным. Вася ростом «метр с кепкой» добродушно выслушивал шутки друга. Виктор предлагал ему вместо двустволки брать на охоту «трехлинейку», чтобы приклад задевал за кочки, не давая Васе двинуться с места, и тот бы ждал, когда на него выскочит какая-нибудь дичь.

Вася оброс рыжей бородой. Ходит в шапке-ушанке, слегка вразвалочку и почти всегда улыбается. Виктор припомнил ему, как происходила их встреча на аэродроме. Виктор только прилетел на остров, а Вася уже полмесяца работал в партии. Он поджидал друга у трапа вертолета. Не успел Виктор подать ему руку для приветствия, как Вася, нетерпеливо подпрыгивая и похохатывая, спрашивал: «Привез, а? Витька? Привез, что ли? Сколько? Давай мешок-то понесу. У-у, звенит. Значит, есть кое-что выпить-то!». И еще много различных историй придумываются, и все «по Лихтину». А тот только усмехается: «Дождался дружка? Вот уйду завтра пешком на материк. Или голодовку объявлю. Будешь тогда знать». Рассказали, как в прошлом году они берлогу медведя взрывали. Все разбежались, а Вася с взрывной машинкой остался один перед жилищем Топтыгина. Рванул. Медведь вылез из логова, увидел Лихтина и снова скрылся в берлоге…

После обеда вновь ходили с Вовиком вверх по Лисьей. Уток видели много, но далеко. Дошли до поворота реки на северо-запад. Попалось много медвежьих следов. Возвращались под вечер. Задул холодный резкий ветер с моря, щеки покалывало, глаза слезились от ветра, руки мерзли. По пути завернули на лайду. Море подогнало льды вплотную к берегу, много ледяных глыб выдавило далеко на пляж. Был плотный туман и пасмурно. Мы поспешили вернуться в лагерь. Охота сегодня не задалась. Я отнес ружье ребятам. Перекусили и пошли по палаткам. Плохо, что у нас нет транзистора – скучно бывает по вечерам.

16 июня.С утра решили кое-что подправить в устройстве нашего жилища, а именно достроить «веранду» палатки. Потом Володя-моторист (Драпей) уговорил меня пойти с ним поохотиться. Он дал мне свою двустволку, и мы быстро пошли вверх по реке.