Фаина Раневская - Арлекин и скорбный Экклезиаст

Марина Цветаева посвятила Завадскому целый цикл стихов, «Комедьянт». Да и в жёнах у него последовательно ходили первые красавицы Советского Союза: прославленная актриса Вера Марецкая, непревзойдённая балерина Галина Уланова…

Как театральный режиссёр стал известен в столице с 1924 года – в тот момент Раневская ещё заканчивала свои выступления в небольшом «Передвижном Первом советском театре» и готовилась к перебазированию в Баку, в местный «Рабочий театр».

…Да, не похож как-то яркий образ театрального «баловня судьбы» – на скучного администратора, лишь по воле случая дорвавшегося «порулить театром».

Авторитет Юрия Александровича – непререкаем. Получил «заоблачное» звание Народного артиста СССР в 1948 году, будучи к этому времени уже аж трижды лауреатом Сталинской премии! В театре его практически боготворили… Но не Раневская. Ведь когда Завадский стал «народным» – она уже год, как сама гордо носила звание «заслуженной». Да, её «три Сталинских» – ещё впереди. Но, нужно сказать, ждать их оставалось не так уж и долго. Все три она получит в течение последующих трёх лет. Но зато за плечами – целых 17 фильмов в активе. Для того времени – просто неимоверное количество! Все самые «узнаваемые» роли – уже сыграны. Именно Раневскую узнают на улице, а открытки с её изображением продают в киосках… а Завадского – увы! Он ведь в кинематографе не снимается. А как театрального актёра – ну да, москвичи, те, кто «в теме», по большей части помнят и любят. Но… так ли уж по многим городам и весям красавец Завадский сумел проехаться с выездными гастролями?

…Раневская спорит с ним безжалостно. Тот отвечает с не меньшим ожесточением. Две глыбы, две скалы. Громада – на громаду. За Завадским – непререкаемый «административный ресурс». Никто из труппы не хочет получить «разнос», но зато все хотят получить роли. За Раневской – личное обаяние, недюжинный интеллект вкупе с непревзойдённым чувством юмора… и смех. Обычный смех, который порой разит гораздо больнее начальственных полномочий.

Типичный пример «позиционной творческой войны». Раневская методично, раз от разу опаздывала на репетиции. Вряд ли кому-то ещё это так сходило бы с рук. В какой-то момент Завадскому такое положение дел надоело… да и надо же продемонстрировать, «кто в доме хозяин»! Велел труппе: «Если хоть ещё раз опоздает – то просто Раневскую не замечать! » Бойкот, мол, объявим! Сильный ход…Ну, и что поделать – все покорно согласились: с начальством не поспоришь, ему виднее!

Далее – лучше прямой цитатой:

«Вбегает, запыхавшись, на репетицию Фаина Георгиевна:

– Здравствуйте!

Все молчат.

– Здравствуйте!

Никто не обращает внимания. Она в третий раз:

– Здравствуйте!

Опять та же реакция.

– Ах, нет никого?! Ну, тогда пойду поссу !»

Занавес!.. Не просто смех, но предполагаю – надмирный хохот разрушил все условные бойкоты в мановение ока. И где теперь этот хвалёный «административный ресурс»?

Думаю, что «душка» Завадский – который привык, что все женщины (поголовно, вне зависимости от возраста) смотрят на него с плохо скрываемым обожанием – стал крайне обескуражен таким к себе отношением. Вроде бы, на первый взгляд, безобидные предположения Раневской, намертво приклеившиеся к прославленному театральному деятелю: «Завадский родился не в рубашке, а в енотовой шубе!» или « Завадскому дают награды не по заслугам, а по потребностям. У него нет только звания «Мать-героиня»! Но ведь особо и не «полютуешь»: завистники (да и не только!) сразу же обвинят в отсутствии чувства юмора, а того и гляди – просто в «недалёкости».

Хотя со стороны Фаины Раневской – такая позиция является не более, чем способом активной защиты. Она не держала зла. И неслучайно на смерть Завадского написала следующие строки: «Я знала его всю жизнь (…) И я грущу, тоскую о нём, мне жаль, что он ушёл раньше меня. Я чувствую свою вину: ведь я так часто подшучивала над ним». Здесь ключевое слово: «подшучивала», кто бы чего ни говорил!

Хотя это вовсе не значит, что все шутки Раневской несли некую беззубую, ванильно-ироничную «доброту». Нет, порой это довольно желчные, обидные остроты. Мало кто желал бы получить их на свой счёт… И опять сама что это? Старческая злость и традиционная зависть к более молодым? Недовольное брюзжание неудачницы, не получавшей достаточного количества ролей – ни в кино, ни в театре? (Порой именно так пытаются проинтерпретировать многие словесные «перлы» Раневской её нынешние недоброжелатели.)