Виктор Сенча - Железный начдив Азин. Между красными и белыми

По итогам ряда современных исследований главнокомандующий Красной армией Северного Кавказа И. Л. Сорокин представляется не изменником, а скорее жертвой самосуда. С деятельностью Сорокина связан и расстрел в октябре 1918 г. командующего Таманской армией И.И. Матвеева за отказ выполнить приказ. Однако Матвеева также трудно отнести к изменникам. Не всегда лояльным по отношению к советской власти было поведение Ф.К. Миронова… Изменил большевикам, но уже не на должности командарма, бывший генерал‐майор Н.А. Жданов…

Существуют некоторые основания подозревать в измене командующего группой армий Южного фронта бывшего генерал-лейтенанта В.И. Селивачева, хотя прямых доказательств изменнических действий не обнаружено. Рассуждая о командармах-изменниках, трудно обойти вниманием и яркую личность генерала А.Л. Носовича, который формально должность командующего армией не занимал, но фактически обладал такого рода полномочиями и руководил действиями больших групп войск…

Пожалуй, самым высокопоставленным изменником за всю Гражданскую войну в лагере красных оказался главнокомандующий Восточным советским фронтом бывший подполковник М.А. Муравьев. Сюда же можно отнести и упомянутого выше П.А. Славена, командовавшего Южным фронтом, но впоследствии изменившего красным. Отметим, что оба они также имели в своих послужных списках должности командующих армиями.

Таким образом, из 120 командующих советскими армиями и фронтами в Гражданскую войну на сторону противника перешли восемь человек: Б.П. Богословский, Н.Д. Всеволодов, Н.А. Жданов, Ф.Е. Махин, М.А. Муравьев, П. А. Славен, А.И. Харченко и В.В. Яковлев» [49] Ганин А. В. Указ. соч. С. 13–15. // Подробнее см.: Ганин А. В. Попытка упразднения Восточного фронта летом 1918 года. Малоизвестный эпизод советского военного строительства // Военно-исторический журнал. 2016. № 8. С. 14–18. .

Статистика – вещь полезная. Но иногда – убийственная.

Вернёмся к трагическим коллизиям 2‐й армии Восточного фронта.

Итак, первый командующий воюющей армией тов. Яковлев 26 июня 1918 года, преступно покинув свой пост, трусливо перешёл на сторону противника. Его место занял тов. Махин, который бежал… уже через неделю. Драма, достойная кисти художника Брюллова – нечто из цикла «Последний день Помпеи». Что же произошло?

А произошло следующее. Большевики, отличавшиеся некой последовательностью в своих действиях по отношению к непримиримым врагам Советской власти, при всей их жестокости продолжали оставаться неисправимыми романтиками. Именно поэтому при решении важных задач делали ставку на надёжных и преданных товарищей – то есть на своих.Беда заключалась в другом: эти, которые свои, зачастую не соответствовали тем высоким требованиям, которые впоследствии золотыми буквами будут вписаны в «Моральный кодекс строителя коммунизма». Не каждый каторжанин, налётчик и вор, которого революционная пена взметнула на вершину власти, мог выдержать требования высокой морали, предъявляемой вышеназванным «Кодексом».

Впрочем, это выяснится позже, в мирной жизни, а тогда, в вихре Гражданской войны, задумываться о таких «мелочах» не было времени, ибо всем казалось, что цель оправдывает средства. А потому не брезговали ни каторжанами, ни отпетыми уголовниками.

К чему это я? Да к тому, что одним из таких людей оказался и первый командующий 2‐й советской армией Восточного фронта некто тов. Яковлев.

Начну с того, что Яковлев – это псевдоним; как и имя – Василий Васильевич; он же «Стоянович», «Николай» и «Финн». Всё это – партийные клички (если хотите – уголовные погоняла) одного и того же человека – Константина Алексеевича Мячина (1886–1938), большевика-ленинца, члена РСДРП с 1905 года.

И всё бы ничего, если б этот Яковлев-Мячин являлся идейным большевистским вдохновителем, этаким массовиком-затейником, посылавшим соратников строить баррикады, или, скажем, писавшим жаркие воззвания к рабочим. Если бы! Этот самый Яковлев во времена оные, без всякого преувеличения, был бандитом и налётчиком. А ещё – безжалостным убийцей. Ибо в дореволюционный период запомнился соратникам по партии, прежде всего, как организатор так называемых «эксов», которыми, как известно, грешили небезызвестные Камо (Симон Тер-Петросян), Никитич (Леонид Красин) и, конечно, ранний Коба-Джугашвили. Однако, если последние предпочитали Кавказ и близлежащие регионы, то тов. Яковлев со своими головорезами орудовал, в основном, на Южном Урале – в Миассе и Челябинске.