Евгений Жаринов - Безумные русские ученые. Беспощадная наука со смыслом

Это была эпоха романтизма, и семейные тайны четы Лобачевских вполне вписывались в то, о чем грезили романтики и вздыхали сентименталисты. Семья жила бедно, а после смерти в 1797 году кормильца (именно такую дату смерти отца указывал Николай Иванович, тогда как Иван Максимович в это время был еще жив) совсем впала в нищету. Тридцатипятилетняя вдова, Прасковья Александровна (1762?–1840), мать будущего математика, вынуждена была в 1802 году перебраться с детьми в Казань.

Тремя годами раньше в Казань переехал и Сергей Тимофеевич Аксаков. Это событие писатель вспоминал так: «В середине зимы 1799 года приехали мы в губернский город Казань. Мне было восемь лет. Морозы стояли трескучие, и хотя заранее были наняты для нас две комнаты в маленьком доме капитанши Аристовой, но мы не скоро отыскали свою квартиру, которая, впрочем, находилась на хорошей улице, называвшейся «Грузинскою». Мы приехали под вечер в простой рогожной повозке на тройке своих лошадей (повар и горничная приехали прежде нас); переезд с кормежки сделали большой, долго ездили по городу, расспрашивая о квартире, долго стояли по бестолковости деревенских лакеев, – и я помню, что озяб ужасно, что квартира была холодная, что чай не согрел меня и что я лег спать, дрожа как в лихорадке; еще более помню, что страстно любившая меня мать также дрожала, но не от холода, а от страха, чтоб не простудилось ее любимое дитя…»

Понятно, что у бедной вдовы с тремя детьми на руках и сам переезд обстоял гораздо хуже, и страх за малышей был значительно сильнее и основательнее: не было у нее ни лакеев, ни заранее подготовленной квартиры на хорошей улице, ни повара, ни горничной. И хотя о Прасковье Александровне нам почти ничего не известно, есть все основания полагать, что женщина она была храбрая. К тому же грамотная, и сознавала пользу учения – достоверные сведения об этом сохранились в летописях Казанского Имперского университета. Так, сразу после открытия университета, совет обратился к родителям воспитывавшихся в Казанской Имперской гимназии детей с вопросом: «согласны ли они будут, чтобы дети их, по окончании курса в гимназии, поступили в открываемый вновь университет и в случае, если они будут обучаться на казенный счет, обязались бы прослужить университету 6 лет в учительской или какой другой, зависящей от университета, должности». В собрании ответов родителей мы находим следующее письмо П.А. Лобачевской – директору гимназии Яковкину: «Милостивый Государь, Илья Федорович! Два письма из совета гимназии от имени Вашего имела честь получить. Извините меня, что я по причине болезни долго не отвечала. Вы изволите писать, чтобы я уведомила Вас о своем намерении – желаю ли, чтобы дети мои остались казенными, дабы окончив ученический и студенческий курсы, быть шесть лет учителем. Я охотно соглашаюсь на оное и желаю детям как можно прилагать свои старания за величайшую Государя милость, особливо для нас, бедных».

Из всех матерей, приславших ответы, одна только мать братьев Лобачевских подписалась, по крайней мере собственноручно; другие же матери, стоявшие выше ее по положению, писать не умели!

К сожалению, нам больше ничего не известно о родителях Н.И. Лобачевского, но мы знаем, что все братья легко и успешно учились. Старший, Александр, был из числа первых студентов, но вскоре после поступления своего в университет утонул, купаясь в реке Казанке. Младший же, Алексей, с большим успехом занимался впоследствии химией. Очевидно, склонность к учению была свойственна всем членам семьи Лобачевских.

В том же 1802 г., 5 ноября, по прошению матери три брата были зачислены в гимназию «на собственное содержание до открытия вакансии на казенное». В сентябре 1803 года Николая переводят на казенный кошт (расходы на содержание).

Устав Казанской гимназии, утвержденный Павлом I в 1798 г., представляет нам учебное заведение с весьма широким спектром преподававшихся в нем дисциплин. Оно вело подготовку к разнообразным видам деятельности, и отчасти напоминало лицей. Кроме первоначальных общих предметов гимназического курса, здесь преподавали языки: латынь, французский, немецкий, татарский. Из философских наук изучали логику и практическую философию; из физико-математических – геометрию, тригонометрию, механику, гидравлику, физику, а также химию, натуральную (естественную) историю, землеведение (землемерие) и гражданскую архитектуру. Преподавали юридические и военные науки, рисование, музыку, фехтование и танцы.