М. Каншин - Физтех. Романтики. НЕнаучная жизнь физтехов

Из местного колорита: бешбармак (в переводе – «пять пальцев») – половина барашка на огромном блюде (однажды был и из конины) и тонко раскатанное тесто, сваренное в бульоне. Сколько удовольствия! Ели, как и полагалось, пятью пальцами, сидя на полу за очень низким столом.

Однажды русская семья пригласила переночевать девушек к себе: русская печь, наконец, горячая вода, спали на нескольких перинах почти сидя.

1962.02. Русский танец: Таня Воскресенская, Эмма Скляренко, Слава Смирнов, Валера Ириков. Справа – Неля Фастовец, Гена Яковенко

Юрий Курочкин:

«В Павлодаре нас встречает инструктор обкома, и мы едем на машине в город, располагаемся в гостинице «Иртыш». На улице двадцатипятиградусный мороз, а в комнатах приходится открывать окна – жарко. Про себя думаем: вот бы так топили в нашем общежитии!

Началась обычная трудовая жизнь агитбригады. На следующий день в разных организациях Павлодара были прочитаны лекции, а вечером был дан концерт в Павлодарском индустриальном институте. Институт молодой, ему всего два года. Он расположен на месте бывшего авиационного училища, и студенты живут в казармах. Тут ещё многое не устроено, но всюду чувствуется тот хороший подъём, который бывает во всяком новом деле. Приезжают профессора и молодые преподаватели из других городов страны, складывается студенческий коллектив, возникает самодеятельность. Что касается материальной базы для самодеятельности, то она, пожалуй, побогаче, чем у нашего института. Многие наши оркестранты побросали свои инструменты и играли на местных. А о контрабасе и ударной установке вспоминали ещё несколько дней, разъезжая по совхозам области.

Принимали концерт очень хорошо, и он постепенно превратился в вечер встречи студентов двух институтов. После танцев павлодарцы пришли в комнату, где мы расположились на ночлег, и до глубокой ночи мы пели им наши песни. И это несмотря на то, что утром многим нашим новым друзьям нужно было идти на экзамен.

До шестого февраля мы ездили по колхозам и совхозам района со странным названием Максимо-Горьковский. Население там, как, впрочем, и во всей области, удивительно многонациональное. Казахов – процентов двадцать пять, остальные – русские, украинцы, черкесы, чеченцы, немцы, кажется, что тут можно встретить любую национальность, своими просторами они очень гордятся.

1962.02. Беш-бармак. Вокруг стола: Ю. Тратас, Н. Фастовец, Т. Воскресенская, Э. Скляренко, А. Павлова, К. Кузнецов, Г. Яковенко, С. Солнышкин, С. Зимин, Ю. Курочкин, Г. Новиков, С. Смирнов, Е. Морозов, В. Бутов, В. Любченко

В колхозе «Коммунар» старый казах долго рассказывал нам о своей жизни, о намечающихся переменах, о том, что колхозники решили отказаться от индивидуальных участков земли и создать общее подсобное хозяйство. И с гордостью говорил: «Земли у нас ещё много, приезжайте – целины хватит».

Кстати, русский язык все здесь знают очень хорошо. На нас чуть не обиделись, когда кто-то спросил пожилого казаха, хорошо ли он нас понимает.

Мы давали один-два концерта в день, в зависимости от расстояний, которые нужно было проехать. Нас возили две машины. Весь поход в нашем распоряжении был обкомовский автоклуб – специально приспособленный фургон с печкой, которая топилась каменным углем (дрова только для растопки).

Печку приходилось разжигать с паяльной лампой, разгоралась она долго, но зато потом накалялась докрасна и сидеть рядом с ней могли только самые выносливые. Когда жара становилась нестерпимой, открывалось окно и не закрывалось до тех пор, пока у всех не начинали мёрзнуть ноги.

Этот способ закаливания организма быстро нам надоел, и человек восемь стали ездить в другой машине – автоклуба Максимо-Горьковского района, где не было не только печки, но и стекла в задней дверце. Но зато там не бывало душно и была стабильная температура. Рессоры там были такими, что любой из нас может отправиться в космический полёт без предварительной подготовки на вибростенде.

1962.02. Неля Фастовец с оркестром: Володя Карпухин, Гена Яковенко, Коля Кузнецов, Стас Зимин. Справа – Юрий Тыжнов