Дарья Буданцева - Владимир Вернадский

Володя Вернадский, гимназист 1-й Петербургской гимназии, 1878 год.

Владимира уже в 14 лет начинала интересовать политика. Он внимательно следил за Балканской войной. Внутренняя политика страны его интересовала не меньше, чем внешняя. Он писал в дневнике обо всем, что происходило. Например, о «Казанской истории» (преследовании народников и суде над ними возле Казанского собора в 1877 году) он отзывался с недоумением. Вернадский удивлялся тому, что государь устроил такую демонстративную и жестокую расправу над почти еще детьми. Самому старшему из осужденных было 22 года, а были и несовершеннолетние, притом никто не получил и шанса себя оправдать.

В семье Вернадских царил полный религиозный индифферентизм. Иван Васильевич был деистом, Анна Петровна – неверующей. Сам Владимир ни разу в жизни не был на заутрене перед Светлым воскресеньем, хотя, как он писал жене, каждый раз собирался, «да все как-то нельзя бывать». На него сильное влияние оказала няня, которую Вернадский характеризовал как человека чрезвычайно хорошего и положительно умного. «Ей обязан я и резким порицанием барства, которое она очень не любила, впервые узнал про освобождение крепостных и помню в детстве ее выговоры, если, будучи избалованным ребенком, грубо говорил ей или прислуге: «Что ты это, теперь нет крепостных, нет бар – все люди» и т. п.».

Он читал труды Татищева по истории России и книги о загадках природы. Владимир колебался, на какой факультет университета поступать – исторический или естественный. В 17 лет прочитал «О происхождении человека и естественном отборе» Дарвина на языке оригинала. Эту книгу ему подарил отец на день рождения по его просьбе. Он не просто прочитал, он осмыслил, оставив много комментариев на полях тома.

В гимназии Владимир дружил с таким же любознательным мальчиком, как и он сам, – Андреем Красновым. Они вместе вечно устраивали какие-то химические опыты со взрывами, которые радовали юных натуралистов и пугали Анну Петровну.

От второго инсульта Иван Васильевич не оправился и всю оставшуюся жизнь был парализованным. Володя очень много времени и сил посвещал уходу за отцом.

В 1881 году Владимир окончил гимназию. Выпускные экзамены сдал хорошо, в классе был восьмым по успеваемости. В семье встал вопрос о том, где Вернадскому продолжать учиться.

После окончания гимназии Владимир отказался поступать в элитный Александровский лицей, который готовил государственных управленцев. Даже несмотя на то, что Иван Васильевич как бывший профессор мог поспособствовать в поступлении. В итоге Вернадский поступил на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. Тогда там преподавали выдающиеся представители естественных наук: Менделеев, Сеченов, Бекетов и т. д. Вернадский и его новые друзья-однокурсники страстно и энергично окунулись в научную работу, к которой гимназия их не подготовила. В зрелом возрасте Вернадский считал восемь лет гимназической жизни напрасно потерянным временем. С особым восхищением Вернадский отзывался о лекциях Менделеева. Он говорил, что во время них студенты словно входили в новый чудный мир, что Дмитрий Иванович умел возбуждать в человеческой личности порывы к познанию и к претворению знания в реальность.

После сдачи экзамена Д. И. Менделееву. Слева направо: А. Краснов, В. Вернадский, Е. Ремизов.

Вернадскому было сложно сконцентрироваться на одной области науки. Его интересовало все и сразу. Первые два курса он учился на двух отделениях своего факультета – естественном и математическом. Не везде, правда, сдавая экзамены. При этом он продолжал увлекаться историей, политэкономией, изучать философию и филологию.

В мае 1884 года Вернадский проанализировал в дневнике все, чего он достиг в жизни. Ему казалось, что он не соответствовал ожиданиям своей семьи. Он считал, что не был достоин высоких оценок, ругал себя за расслабленность мысли, за непоследовательность характера и внутреннюю пустоту, которые он в себе видел и яростно пытался искоренить.

Вернадский продолжал зачитываться научной литературой, но этого ему было катастрофически мало. Он страстно желал лично повидать страны и моря, природу и людей, о которых читал. Он был практиком по жизни. Даже атмосферу он мечтал понять, поднявшись высоко над землей.