Валерий Стовба - Хроники одного поколения

Интересно, а знают ли наши биологи о таком виде рыб? Существуют ли подобные в других районах мира?

Вскоре приехали рыбаки. Без рыбы. Неудачу объяснили невозможностью завести невод. Мешали нерпы, обитающие в обоих озерах. Мужчины привезли еще одну загадку: нерпы, в отличие от своих сородичей в море, жили здесь в пресной воде.

После женщин бассейн оккупировали мужчины. Как приятно было впервые за два года на Чукотке ощутить свое тело в теплой воде, вдыхая свежий вечерний воздух.

Пока мы купались, женщины расстелили на зеленой полянке захваченный с собой брезент. На нем расставили бутылки со спиртным, различные закуски из мяса, рыбы, пироги.

Ужин прошел весело, был сытным, а для взрослых – чуть-чуть хмельным.

СЕВЕРНОЕ СИЯНИЕ

Зимой, то ли в конце 1957, то ли в начале 1958 года, все немногочисленное население нашей воинской части, расположенной рядом с бухтой Провидения, среди ночи высыпало на улицу. И было отчего.

Вместо полярной ночи вокруг было необычно светло от света, льющегося с неба и отражающегося от чистого до голубизны снега.

Это был пир северного сияния. Такой его интенсивности, как позже пояснили ученые мужи в газетах и журналах, наше поколение не наблюдало.

Описать адекватно то, что происходило в небе над нами, просто невозможно. Представьте, что небо – тонкий сосуд с жидкостью, в которую чья-то властная рука подливала акварельные краски разных цветов. Они смешивались, обтекали друг друга, отражались на лицах зевак. Это было фантастическое буйство красок.

Глядя в лица взрослых мужчин и женщин, я видел, что их, как и меня, немного пугало это необычное явление. Как что-то фантазийное, за гранью реальности.

Продолжалось это чудо более двух часов. А его менее интенсивные отсветы были видны до рассвета.

«ХРИСТА РАДИ…»

В 1953 году отец был начальником штаба артиллерийского дивизиона. Мать работала библиотекарем в воинской части. Мне было шесть лет. Жили в Ворошилове Уссурийском в деревянном финском домике на четыре семьи.

То лето на Дальнем Востоке выдалось жарким. Двери в большинство квартир были распахнуты. Я читал в теньке. Мама стирала.

Как-то тихо, незаметно к нам подошел странно одетый человек. На нем были свободные, заправленные в кирзовые сапоги, темные брюки. Сверху – затертый двубортный пиджак, надетый на белую косоворотку. А еще его отличали длинные не стриженые волосы и выструганная, до блеска вытертая руками, опорная палка. Чувствовалось, что человеку трудно идти. Видимо, болела поясница.

Остановившись около матери, мужчина перекрестился: «Храни вас Бог». И поклонился в сторону нашей квартиры.

– Я из заключения, отсидел много лет. Пытаюсь добраться до дома. Подай, хозяюшка, сколько можешь, на дорогу, Христа ради.

Мать, будто извиняясь, объяснила бывшему зэку, что денег в доме нет. Муж подписался на государственные облигации на сумму двухмесячного оклада.

– Если хотите, могу накормить. Только что сварила суп.

Путник поблагодарил и, пройдя на кухню, сел за стол. Мать до краев налила самую большую глубокую тарелку. Положила в суп ложку сметаны и отрезала несколько больших краюх черного хлеба.

Я с интересом наблюдал за неожиданным гостем. А тот, чувствовалось, был очень голоден, но ел медленно, с достоинством.

Закончив есть, мужчина поблагодарил маму, закурил и пошел дальше вдоль военного городка. Куда? Одному ему известной дорогой.

В течение нескольких следующих лет через Ворошилов Уссурийский прошли сотни, а может и тысячи бывших заключенных, освобожденных из дальневосточных лагерей в результате амнистий, начавшихся после смерти И. В. Сталина. Жители, чем могли, помогали им: кормили, делились деньгами.

Но не все освобожденные платили местному населению благодарностью. Среди них были не только политические, но и воры, бандиты, убийцы. Не часто, но время от времени появлялись слухи об убийствах, кражах, изнасилованиях со стороны освобожденных.

ИГРУШКИ

В начале пятидесятых мы жили в военном городке Ворошилова Уссурийского. Отец с утра до позднего вечера был на службе. Мама работала в библиотеке. Я еще не ходил в школу, а потому целыми днями был предоставлен самому себе. С шести лет, когда я постиг, благодаря маме, алфавит, начал читать сказки. А до того центром притяжения малышей были игрушки, счастливые обладатели которых – дети офицеров, побывавших во Владивостоке, Хабаровске. Именно оттуда привозили расписных деревянных коней на колесиках, футбольные мячи. Именно тогда начиналась эпидемия любительских футбольных матчей. Родители пришивали на наши майки игровые номера, пытались приобрести спортивные тапочки, вкапывали футбольные ворота.