Леонид Чачко - Жили-были-видели…

Курильские острова с их высокими сопками видели мы только на горизонте, на Шикотане корабль к берегу не подошел, стоял на якоре, разгрузку произвели с рейда: вся бухта была забита разноцветными рыболовными суденышками, на берегу – большой рыбоконсервный завод.

Остров гористый, покрыт густой зеленью, зарослями бамбука. Отплыли в ночь, шли к Владивостоку вокруг Сахалина и проливом Лаперуза, в сумерках вдали виден был японский берег. Во Владивосток приплыли в воскресенье. Вошли в бухту Золотой Рог, корабль пришвартовался, и мы сошли на берег. Поначалу не могли понять повышенного внимания, которое сопровождало наши персоны со стороны местных жителей, но вскоре все объяснилось: мы несли с собой в авоське несколько бутылок коньяка, купленного на всякий случай в корабельном ресторане, а в городе был объявлен сухой закон. Пока мы шли к Борькиному приятелю Юре, могли обогатиться…

Юра Полищук, соученик Бори по мехмату, жил в районе Второй Речки, известном всему миру как место расположения одного из самых крупных пересыльных лагерей ГУЛАГа, место, где предположительно погиб Мандельштам. В 69-м году это был район новых, но ветхих пятиэтажек, владивостокские Черемушки. Юра, не знаю, при каких обстоятельствах (возможно, связанных с политикой, с журналом «Синтаксис»), не доучился на мехмате и уехал во Владивосток, здесь окончил факультет журналистики и сотрудничал в местной газете, писал под псевдонимом Юрий Кашук. Он принял нас очень радушно, поселил у себя, показал город, довольно небольшой, но живописный.

Последняя экскурсия по городским окрестностям чуть не кончилась для нас осложнениями. По совету Юры мы переправились на катере на другой берег залива Петра Великого. Там сразу от пристани начиналась настоящая уссурийская тайга: рощи пробкового дуба и манчжурского ореха, лианы актинидии – сказочно красивые места. Вернулись к пристани уже под вечер, к последнему рейсовому катеру – завтра утром улетать в Москву. Но за время нашей прогулки по лесу на море разыгрался шторм, и прибытие катера оказалось под большим вопросом. Появилась перспектива заночевать под кустом и опоздать на самолет. На счастье, капитан катера оказался хороший моряк и обязательный человек и пришел за нами, уже в темноте. Обратным рейсом нас изрядно помотало, но обошлось. Назавтра мы с Борькой уже летели в Москву. А на деньги, оставшиеся от заработанных в экспедиции, я купил себе новые брюки.

Все, связанное с водой, с морем, меня привлекало. Поэтому, когда у нас в лаборатории гидродинамики появился новый молодой сотрудник Женя Визель и предложил построить крейсерскую яхту, я, не раздумывая, согласился. Нашлась очень древняя и очень трухлявая яхта, которую мы перетащили во двор лаборатории и стали на общественных началах ее чинить. Дело обещало быть долгим, а может быть, и безнадежным, пока же Женя записал нас в яхт-клуб «Буревестник» на Клязьминском водохранилище, и, получив там в свое распоряжение старенькую, но вполне исправную гоночную яхту – швертбот класса «М» (Женя имел права рулевого), – мы стали тренироваться и участвовать в гонках.

Дела с ремонтом немецкой яхты продвигались крайне туго, а проще говоря, совсем не двигались – не хватало рабочей силы и материалов. А между тем в яхт-клубе сколачивалась команда для приведения в порядок старой, но еще вполне боеспособной трофейной большой крейсерской яхты и для подготовки к летнему дальнему походу. Женя участвовать не захотел, так как лелеял честолюбивые планы самому стать капитаном подобной яхты, а я, не претендуя на большее, согласился стать матросом и подключился к ремонтным работам.

В начале июня 1965 года мы доканчивали последние приготовления перед отплытием. За лето предстояло пройти маршрутом Москва – Ленинград – Таллин – Рига – и обратно, разумеется в несколько этапов. Мы – это команда из пяти человек, экипаж первого этапа Москва – Таллин: капитан Саша, его жена Вера, матросы Юра, Гриша и я. Все, кроме меня, уже имели опыт дальних плаваний на яхте.

Все готово, пора отплывать, но не заводится подвесной мотор, а без мотора нельзя плыть по каналам, шлюзоваться… В попытках реанимировать его прошел весь день, вечер и часть ночи. Под утро, наконец, мотор завелся, и мы отплыли, несмотря на плохую примету: наступила пятница! Был нарушен и второй морской закон: на корабле находилась женщина. В общем, в плавании следовало ожидать всяческих осложнений (что и подтвердилось впоследствии). Но пока все было хорошо. Разместились на яхте так: я с Гришей – на рундуках в каюте, длинный Юра – в «гробе» – узком пространстве между бортом и кокпитом, Саша с женой – в форпике – маленькой носовой каютке. Прошли Клязьминское, Пироговское, Икшинское водохранилища, первый шлюз – все нормально, мотор работает, плывем дальше.