Александр Нилин - Герой своего времени. Книга о Викторе Агееве

Но мне не перестает казаться, что и закончив выступления на ринге, он сохранил в себе привычку заглядывать в бездну. Не отошел от края на положенное отставнику расстояние.

Он пришел в бокс с богатейшим опытом московского дворового детства. Занятия боксом – он начал их в пятнадцатилетием возрасте – можно бы и посчитать завершением этого детства, тем более что тинейджерский рубеж Агеев к тому моменту уже переступил. Но можно видеть в произошедшем с ним и продолжение детства до безразмерности, как безразмерен оказался двор, где он рос, чью философию благодарно воспринял – рано и надолго.

Упрощая предположение, можно, конечно, превратить в прелюдию к боксу лишь воспоминания, как Агеев играл в футбол, как занимался спортивной гимнастикой, как бегал в легкоатлетической секции. Но меня больше занимают житейские элементы, принесенные, а затем и привнесенные Витей в бокс.

В Мексике. 1960-е

Виктор – поздний ребенок. Маме было тридцать восемь, когда она его родила, а отцу – тридцать четыре. Единоутробному, то есть по матери, брату Жене к тому времени минуло тринадцать…

Жили на Пироговке в общежитии Военно-политической академии – мать служила в хозяйственной части уборщицей или кем-то там. Первых поселенцев общежития почти всех до войны пересажали – и народ, оставшийся здесь в послевоенные годы, был хорошо напуганным.

Известная большинству старых москвичей коридорная система – в коридоре по двадцать семей, кухня общая, туалет один на всех. В каждой семье по два, по три ребенка. Отцов, как правило, у них нет. Основной контингент – вдовы.

В разделенном на корпуса семиэтажном доме полторы тысячи квартир. Это значит, что детей во дворе тысячи две с половиной. Двор, как я уже сказал, для таких детей – понятие никак не строго ограниченное. Двор – самая малая из родин детства. Обживались подробнейшим порядком все окрестности.

Обязательно заносило и в цыганский табор – бараки напротив Новодевичьего монастыря. С цыганами дружили. На месте теперешнего здания с кинотеатром «Спорт» на первом этаже стояли деревянные дома, и к ним еще пристраивали жилища из ящиков. Двор тот прозывался «Сопливкой» – обитали там нищие и юродивые. Уроки Усачевского рынка были поинтереснее школьных. Мужик, торговавший малиной, догнал Витю, прихватившего горсть ягод, – и давай лупить. Но смышленый ребенок обмазал лицо раздавленной ягодой и орал так, что сбежавшийся на крик народ набросился на торговца, раз он в кровь избивает.

Насилия будущий чемпион бокса не терпел с детства. Ирина Ивановна – молодая, симпатичная учительница – порядок в классе редко могла навести. Дети школьную программу сильно разнообразили – за академический час успевали и в перышки сыграть, и в расшибец. Или дверь вдруг в классе распахнется – на пороге парень с пироговского двора, показывает голубя: «Смотри, Витек, красного поймали».

Ирина Ивановна не выдерживает – начинает обломком стула бить по столу. Не помогает. Подошла к Агеевской парте – размахнулась, чтобы подзатыльник ученику дать, а он подставил перышко острое от ручки. Учительница ладошку наколола – вызвала мать. Мать приходит и видит картинку: сыночек во время урока на подоконнике сидит, заигрался. Что ей оставалось, как не огреть его сумкой?

У монастыря – ров. Три пруда – ничего лучше не придумаешь для игры в пиратов на плотах. На ивах «тарзанки» висели – раскачивались на веревках в подражание персонажу из трофейного кинофильма.

Игры такого детства безобидными не бывают. Летом пруд начинал цвести – и один из сверстников Агеева утонул, запутавшись в клейких водорослях. Зимой в прорубях ловили рыбу – и Виктор дважды проваливался, тоже едва не утоп.

Но первым делом был поиск пропитания – жрать хотелось постоянно. Бродили в тех местах, где сейчас Лужники – и тогда, между прочим, у реки размещался стадион «Химик». Но больше привлекал совхоз «Красный луч» с помидорами, огурцами, картошкой. При купанье на Воробьевых горах – уходили через мост, через окружную дорогу – тоже удавалось доставать еду с не меньшим риском. По реке проходили баржи, груженные арбузами, дынями, мужики, сопровождавшие их, вооружались шестами, били по головам. Но все дети со двора Агеева плавали и ныряли отменно. Вот вам и профессиональный – оплачиваемый худо-бедно – спорт с нежных лет. Еще эффектный маневр – прицепиться крючком к машине, развозящей хлеб, на коньках – и позаимствовать на ходу батон-другой…