Алексей Смирнов - Одноразовый доктор

– В кладовке на средней полке, – подсказала старшая сестра.

– А где цветы на окнах? – огляделся робот и замигал лампочками. – Где санитарные плакаты?

– Олег Борисович, умоляю вас.

Хирург уже подкрался к роботу сбоку.

– Где болит? – осторожно осведомился он.

– Вы врач, вам и виднее, – огрызнулся тренажер.

Тот осторожно ткнул его пальцем в металлическое плечо.

– Не здесь, ниже.

– Тогда здесь?

– Ниже, вам говорю! Вы невнимательно меня смотрите! Где градус обещанного внимания?

– Невролог, помогите ему, – приказал Главный.

– Пусть он встанет тогда, – пожал плечами тот. – Встаньте, пожалуйста.

Робот нехотя сполз с койки.

– Только гоняете друг к другу, – проворчал он.

– Здесь больно? Здесь? Здесь? – затараторили невролог и хирург.

– Нет, не здесь! Да, правду я слышал – где больно, там-то и не нажимают!

– Вот! – поднял палец главврач. – О том и речь! Никакого внимания. Так, побалакать о том о сем, и вроде бы все замечательно, на уровне, а как до дела – до свидания. И вроде бы все цивильно, а пациента нам впредь не видать. Дайте я сам!

Он выпрыгнул из кресла.

– Не геморрой ли у вас?

– Геморрой был у меня, – робко напомнила Нина Гаевна.

– Дойдем и до вас. Какая разница. Больного смотрим с ног до головы!

Вошел Каюм Оганесович с бутылью ядовитой жидкости.

– Повремените, – отмахнулся Главный. Он оценивающе обошел вокруг робота, остановился сзади, примерился. – Видите эти точки на месте лопаток? И третью, на месте геморроя? Смотрите и учитесь! Двумя руками я берусь так, а коленом – сюда. И – ррраз!..

Под мощными руками панель отлетела, и прямо в объятия Главного с истошным воем свалился из ящика начальник АХЧ. Он был весь красный и раздет до белья. В тот же миг на него обрушился душ из ядовитой бутыли.

– Это что? – отскочил Главный. – Это как понимать?

– Уговор был другой, – прокричал начальник, воя от боли. – Уговор был навешать этим горе-врачам! Не лейте сюда, здесь провода!

Но уже заискрило. Начальник АХЧ забился в корчах и вытаращил глаза.

– Сэкономили на Школе мастерства, – змеиным тоном подытожил заместитель по маркетингу. – А я ведь предупреждал. Там, в этой Школе – уж вши так вши. Там Киборги так Киборги!

Не дожидаясь ответа, он пошел писать по собственному желанию.

Участковый терапевт Гробин купил себе гироскутер.

Гробин был тучен, немолод и ходить на работу ему было тяжеловато, а ездить наземным и подземным транспортом – накладно. Он посидел, посчитал и сделал вывод, что это разовое вложение окупится сторицей. Гироскутер он выбрал самый дешевый, простенький. Продавец настойчиво советовал ему приобрести сегвей – такую же полезную вещь, но с рулевым столбом, однако Гробин отказался.

– Тогда берите моноколесо, – буркнул продавец, безошибочно угадав в Гробине человека прижимистого.

Тут уже Гробину стало обидно. Он проработал много лет и, слава богу, гироскутер-то заслужил. Поджав губы, он мотнул головой и молча ткнул пальцем в кричащей раскраски дощечку о двух колесах.

Так он и начал ездить, в жару и стужу, в дождь и ведро. Только снег и лед останавливали его, да и то не всегда.

Приобретение Гробина вызвало в поликлинике многие пересуды. Пошли разговоры, что пора бы ему на пенсию. Гробина пригласил к себе главврач.

– Как вы себя чувствуете? – осведомился он осторожно.

– Лучше некуда, – ответил Гробин.

Главврач сверлил его взглядом.

– А я вот не уверен.

– Почему же?

– Ваше средство передвижения выглядит несколько необычно.

– Что это вы вдруг заволновались? – вызывающе спросил Гробин. – Здоровье хирурга, например, вас почему-то не беспокоит. А он приходит на четвереньках. Мало ли кто как перемещается!

– Хирург у нас один, – многозначительно заметил главврач.

– Можно подумать, что терапевтов у вас батальон.

Главврач повертел авторучку.

– Что ж, ступайте, работайте. Только убедительно прошу вас не ездить на квартирные вызовы. То есть катайтесь, разумеется, но не на вашем… аппарате.

– Почему?

– У нас так не принято. Никто так не делает. На вас показывают пальцем.

– Все, что не запрещено законом, – разрешено, – парировал Гробин.

Гироскутер возбудил в коллективе противоречивые настроения. Одни потешались, другие плевались, третьи тайно завидовали. В общем и целом, Гробина невзлюбили. Его и раньше не жаловали, потому что не за что было, а теперь он стал выделяться. Дошло до того, что о нем написали в районной газете. А среди пациентов нашлись люди, которые ценили всякую придурковатость, путая ее с оригинальностью. Мало-помалу Гробин оброс постоянной клиентурой, и это тоже никому не понравилось. Поползли слухи, будто он берет деньги. Главврач установил в кабинете Гробина видеонаблюдение, потратив на это премиальный фонд, и мера эта добавила масла в огонь.