Татьяна Хайдукова - Мама, я принесу тебе радость

Женщина на работе рассказала о том, что Бог может мне помогать и сейчас, Он живой. Мне было это важно.

Летом, Виталик сдавал диплом и ГОСЫ, а мы с Максимом, нашим сынишкой – первенцем уехали к маме в Белоруссию. Ее подруга, тетя Роза, тоже переехавшая из Средней Азии в Россию, год назад приняла спасение и прощение своих грехов от Иисуса. Этой радостной вестью она делилась со всеми. Роза и меня познакомила с Иисусом и пригласила в церковь. Помню, слушая рассказ Розы, я плакала, и в моем сердце появилась вера. В тот вечер я поняла, что Иисус умер за меня и простил мне мои грехи. Бог может все, Если Его попросить, Он поможет. Я поверила, что Бог изменит моего отчима, и он станет другим человеком.

В воскресенье вместе с мамой и Розой, я пошла в церковь. И в церкви со мной произошли перемены. В церкви я почувствовала, как будто пришла домой, мир Божий наполнил мое сердце. Я все больше узнавала Того, о Ком так много слышала. Это удивительная встреча перевернула всю мою жизнь. Я хотела, чтобы перемены произошли с отчимом, а перемены настигли меня.

Мы с отчимом никогда друзьями не были. Я всегда ревновала к нему маму. Он постоянно был во взвинченном состоянии и всегда нервничал. Мы не общались. Без Бога люди не могут любить друг друга, прощать, оказывать милость, как Христос. Отчим был очень хозяйственный, он всегда держал свиней, кроликов, кур. Отчим работал пожарником; сутки через двое дежурил. Когда он был на работе, за хозяйством нужно было следить мне. Утром надо было бросить пшено курам, нарезать клевер кроликам, я всегда боялась это делать, мне казалось, что сейчас на меня выползет змея, было так страшно. Нужно было сходить за отходами в общественную столовую и принести два ведра полные до краев жирными, вонючими, помоями. Я носила ведра окольными путями, чтобы никто из сверстников меня не заметил, мне было стыдно.

Отчим был рыболовом и охотником. Однажды на охоте он поймал молодого варана и привез домой. Отчим смастерил ему огромную клетку, так как варан был полутораметровый, и поставил эту клетку возле сарая, у калитки. Заходить в калитку было очень жутко и выходить из дома тоже. Я терпеть не могу ящериц, а эта – огромная, хищная, со страшным оскалом, и пряталась в клети так, что не найдешь. Она была серо-коричневой масти и сливалась с землей, становясь невидимой. В тайне я хотела, чтобы она укусила отчима, Слава Богу, этого не произошло. Однажды утром клетка оказалась открытой, а варан исчез. Я этому обрадовалась.

У отчима была дочь от первого брака – Ирина. Мама настояла на том, чтобы забрать ее из детского дома, и она жила с нами. Сначала я радовалась, а потом плакала. Теперь, если дома что-то не так, мне доставалось вдвойне. «Ты родная, ты поймешь, а чужих детей трогать нельзя», – говорила мама. В результате, Ирина всегда от всего отлынивала и притворялась больной. Она много врала и делала, что хотела. А еще ей купили новый дипломат, а я ходила в школу со старым портфелем, и чувствовала себя ущербно.

После окончания восьмого класса она сбежала с соседским мальчишкой в горы. Отчим ее нашел и вернул, а мама устроила мою сводную сестру учиться в техникум. На третьем курсе она вышла замуж. Потом родители переехали в Белоруссию, а Ирина с мужем и детьми осталась в Узбекистане. Больше мы с Ириной не виделись.

Летом, когда сыну Максиму было уже полгода, мы приехали в Белоруссию к маме и отчиму погостить. Он не очень обрадовался. А когда мы с мамой стали бывать в церкви, озлобился еще больше. Однажды мы приехали из церкви, он ругал и обзывал нас монашками, плюнул маме и мне в лицо. Это было очень неприятно. Потом достал ружье и хотел в нас стрелять. Мы спрятались у соседей. А он ушел к другу, напился и брел по проезжей части дороги домой. Ехала патрульная полицейская машина, он голоснул, его заволокли в машину. Избили резиновыми дубинками и выкинули из машины. Он еле-еле доковылял домой и сказал, что это мы полицию подговорили. Это была смешная история для нас, а для него не очень. Он болел неделю, лежал, а мама за ним ухаживала. Когда он поправился, снова стал вредничать.

А тут еще одна наша корова неожиданно сдохла. Оказывается, она съела много травы сразу после росы, и у нее вздулся живот. Сделать прокол в животе и выпустить воздух ей не успели. Отчим узнал об этом, взял топор и зашел в дом. Я стояла у раковины, мыла посуду и слушала музыку, ничего не подозревая. Вдруг открывается дверь, заходит отчим, сбрасывает магнитофон со стола, замахнулся топором и идет на меня. Бежать мне некуда. Я стала молиться про себя, топор соскользнул с топорища и залетел под стол. Отчим кинул топорище, плюнул и ушел. Вот это да! Бог закалял и охранял меня. Перед отъездом домой я попросила у него прощения и рассказала об Иисусе. Больше я не желала ему зла. Любовь и сострадание пришли в мое сердце. Я хотела, чтобы отчим стал верующим человеком.