Роман Добрый - Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 2]

— Именно, слава Богу, потому, значит, не я один в конфузе, что у моего сына невесту скрали, — с чувством удовлетворенного купеческого самолюбия произнес Русанов.

Путилину пришлось вмешаться, дабы предотвратить сцену грубой перебранки взволнованных родителей.

— Что произошло?

— А то, господин начальник, что когда ехала карета с моей дочерью-невестой, вдруг поравнялась с ней другая. Не успели опомниться посаженая мать и шаферицы, как дверца той проклятой кареты распахнулась, в нашу карету впрыгнул злодей и, схватив на руки мою дочь, исчез…

— С кем должна была венчаться ваша дочь?

— С откупщиком К-вым, — всхлипнула купчиха.

— Хорошо, господа, я сделаю все, что могу, чтобы раскрыть похитителей ваших невест.

Когда мы остались одни, Путилин шутливо спросил меня:

— Скажи, доктор, медицина не знает таких случаев, когда у барышень вдруг моментально вырастают усы?

— До сих пор, мой друг, таких чудес не бывало.

— Однако видишь, они, эти чудеса, существуют… Путилин погрузился в продолжительное раздумье.

— Помилуй Бог, забавный случай! — оживленно вырвалось у него.

— Ты считаешь это дело серьезным?

— В каком смысле смотря. Если насчет крови-убийства — этого в данных случаях не имеется, но сами по себе похищения совершены ловко, и, может быть, не так-то легко будет их раскрыть.

В доме Сметанина, отца невесты с усами, нас встретили не особенно приветливо. «Сама» заболела, слегла в постель, а «сам», темнее тучи, рвал и метал, рыча аки лев…

— Вот дочку вашу хочу попытаться разыскать, любезный господин Сме-танин, — проговорил Путилин.

— Чувствительно благодарен, а только можно бы и без этого обойтись, — угрюмо ответил старый купец.

— Как?! Вы не хотите отыскать свою дочь?

— Совершенно верно, особого желания не имею.

— Почему же?

— А потому, ваше превосходительство, куда же она годится после такого сраму? На всю столицу ославилась и фамилию мою обесчестила.

— Ну, какое тут бесчестие, — утешил миллионщика Путилин. — Меня вот Русанов-старик просил отыскать невесту его сына — вашу дочь.

— Да ну? Неужто? Значит, не вполне прогневался? — В голосе Сметанина послышалась радость.

— Да ведь я бы и вам рекомендовал подождать гневаться на вашу исчезнувшую дочь. А что, если в этой необыкновенной оказии скрывается преступление?

Купец побледнел.

— А именно?

— А то, что вашу дочь могла похитить какая-нибудь банда негодяев. Знаете ли вы, что произошло почти одновременно с исчезновением вашей дочери?

И он поведал ошеломленному миллионеру о похищении дочери-невесты купчихи Сосипатровой.

— И у нее! Что же… что же это такое, ваше превосходительство?..

— А вот это-то и надо расследовать.

— Явите такую милость! Вовеки благодарен буду.

— Где комната вашей дочери? Укажите мне. Надо ее осмотреть.

Сметанин провел нас анфиладой комнат, убранных с поражающей купеческой роскошью.

— Вот ее комнаты, ваше превосходительство.

Они, как и все жилые помещения тогдашнего купечества были меблированы очень просто.

На диване, на стульях, на креслах — всюду в беспорядке валялись различные принадлежности женского туалета.

— С момента одевания к венцу вашей дочери эта комната не прибиралась? — спросил Путилин.

— Нет. До того ли было? Это страшное известие как громом поразило нас всех.

— Вы не помните, в каком платье была ваша дочь до венчального наряда?

Сметанин руками развел.

— Ей-богу, не упомню. Все из головы вышибло!

— Скажите, кто прислуживает вашей дочери?

— Девушка, Паша.

— Она, то есть ваша дочь, хорошо к ней относится? Любит ее!

— О да! Дочь моя — не гордячка, добрая, приветливая, так уж воспитана.

— Пригласите эту девушку сюда.

Через несколько минут перед нами стояла хорошенькая девушка с бойким, плутоватым лицом, несколько смущенным.

— Вы слышали, милая, какое несчастье приключилось с вашей барышней? Ее похитили из-под венца.

— Да-с, слышала, — не подымая глаз, пролепетала она.

— Вам жалко барышни?

На миг, еле уловимый, в лукавых глазенках горничной промелькнул какой-то огонек.

— Очень-с…

— А она ведь нашлась! — вдруг быстро выпалил Путилин.

— Да неужто? — отпрянула девушка. Странное дело, в этом возгласе послышалось больше испуга, чем радости.

Путилин усмехнулся.

— Ну-с, милая, а теперь покажите, в каком платье была ваша барышня до одевания в подвенечный наряд. В этом? И он взял с кресла тонкое батистовое платье.