Юрий Соломатин - Беньямин и Брехт – история дружбы

Лацис и Бернхард Райх приехали из Парижа в Берлин в конце октября 1924 г. ( Lacis A. Revolutionär im Beruf. S. 48). В разговоре с Бенно Шлупианеком Лацис упоминала, что пансион Фосс находился на Майер-Отто-Штрассе ( Slupianek B. [u.a.]. Gespräch mit Asja Lacis und Bernhard Reich über Brecht im Bertolt-Brecht-Archiv (Juni 1963) // BBA Tonbandarchiv. Nr. 582/583).

До сих пор в специальной литературе не встречалось упоминаний о биографических или научных свидетельствах таких встреч, так как предположительно до мая 1929 г. не происходило ничего, заслуживающего внимания. Хотя рассказ о первом знакомстве Беньямина и Брехта приведен в мемуарах Аси Лацис «Профессиональный революционер» сразу после событий октября 1924 г., считается, что отрывок, связанный с записью Беньямина от 6 июня 1929 г. о близком знакомстве с Брехтом, относится к маю 1929-го. Однако нет оснований сомневаться в рассказе Лацис об этом незабываемом для неё событии и заявлять, что она перепутала события (см.: GS II /3. S. 1363). В русском издании мемуаров под названием «Красная гвоздика» хронология в целом точнее, чем в немецком, и отклонения от хронологии обозначены точнее. В книге рассказывается, что первая встреча Беньямина и Брехта произошла после поездки Лацис и Райха в Париж осенью 1924 г. и до первого знакомства Лацис с Берлином, организованного Беньямином в конце октября 1924-го, по окончании поездки в Париж (см. Лацис А. Красная гвоздика. Рига: Лиесма, 1984. С. 91). Дополнительным подтверждением датировки встречи в 1924 г. может служить особо подчеркнутая Лацис близость места встречи к Шпихерн-Штрассе, где Брехт жил в 1924 г. В 1929 г. он снимал квартиру на Гарденбергштрассе. Элизабет Гауптманн, работавшая с Брехтом с 1926 г., также сомневается в датировке знакомства маем 1929-го. В своем личном экземпляре «Хроники Брехта» Клауса Фёлькера (1984) она пометила соответствующее место вопросительным знаком: «Май (1929): Брехт знакомится с Вальтером Беньямином через Асю Лацис». Также, слова Лацис «впоследствии они пересекались крайне редко» ( Lacis A. Revolutionär im Beruf. S. 49) могут относиться только к поздней осени 1924 г., а не к маю 1929 г., когда они стали общаться все больше. В то время Беньямин уже «часто встречался с Брехтом» (Ibid. S. 59) и писал Шолему о «дружбе между мной и Бертом Брехтом» ( Беньямин В. – Шолему Г. Письмо от 24 июня 1929 / GB III. S 469).

Беньямин В. Московский дневник. С. 15. Через два с половиной года Беньямин прочтет только «Трёхгрошовую оперу» и «Баллады» (несомненно, имеются в виду «Домашние проповеди») – он не мог прочесть их во время поездки в Москву (см.: Беньямин В. – Шолему Г. Письмо № 648 от 24 июня 1929 // GB III. S. 469). Гэри Смит также обращал внимание на запись в дневнике, но, тем не менее, придерживался датировки знакомства маем 1929-го (см. Smith G. Afterword / Benjamin W. Moscow Diary. Cambridge (Mass.), London: HUP, 1986. S. 139).

В этом Моргенштерн ошибается: действительно, Троцкий был отправлен в ссылку в Сибирь 16 янв. 1928 г., то есть до смерти Клабунда, но в Стамбул он прибыл только 12 февр. 1929 г.

Моргенштерн C. – Шолему Г. 28 янв. 1974 // Scholem G. Briefe III. München, 1999. S. 343. См. также: Morgenstern S. Kritiken. S. 547−549. В следующем письме, от 25 марта 1974 г., Моргенштерн уточнил дату ужина: «Что касается моего спора с Брехтом, я уверен, что он состоялся в 1927 году, потому что Беньямин пришел не с Брехтом, а с Клабундом и Каролой Неер» (NBI. Scholem Archive, Arc. 4 1598/173, 135).

Беньямин В. – Шолему Г. Письмо № 710 от 17 апр. 1931 // GB. IV. S. 24. В этой связи Беньямин жаловался, что Шолем никак не отозвался на «важнейшее эссе об опере, из первого тома “Опытов”, которое я тебе отправил несколько недель назад» (ibid.). Всего «Опыты» Брехта состояли из семи тетрадей в серой бумажной обложке, опубликованных между 1930-м и 1932 г. Kiepenheuer в Берлине (и продолженных с 1949 г. Aufbau и Suhrkamp в Берлине и Франкфурте). Несомненно, имелись в виду «Примечания к опере “Расцвет и падение города Махагони”», из второй тетради «Опытов», основополагающие тезисы которых, например схематическое сравнение драматических и эпических форм театра, Беньямин хотел обсудить скорее, чем примечания к «Трёхгрошовой опере» из третьей тетради, поступившей в продажу только в январе 1932 г. См. Брехт Б. Примечания к опере «Величие и падение города Махагони» / Пер. Е. Михелевич // Брехт Б. Театр. Т. 5/1. С. 296−308; Брехт Б. Трёхгрошовая опера / Примеч., пер. С. Апта // Брехт Б. Театр. Т. 1. С. 249−260.

Вернер Фульд совершенно неправильно пытался объяснить притягательность Брехта для Беньямина, противопоставляя «чувственно-природную» харизму Брехта и «духовную» харизму Беньямина (см. Fuld W. Walter Benjamin. Zwischen den Stühlen. Eine Biographie. München / Wien: Hanser, 1979. S. 128). Шолем противоречил характеристике Жана Сельца, назвавшего Беньямина «абсолютным образцом предельно интеллектуально развитой личности»: «Каждый, знавший Беньямина лично, может подтвердить, что это был человек, переживавший все крайне глубоко, и эта глубина, послужившая основой написанных им бессчетных страниц, является ключом к их пониманию» ( Шолем Г. – Хартунгу Р. Письмо № 114 от 14 февр. 1967 // Scholem G. Briefe II. S. 172).