Алексей Леонов - Время первых. Судьба моя – я сам…

Нет, ты спорт не бросай, ты нам в районе нужен. Но ты давай учись хорошо. Конечно, у меня какое-то несерьезное было отношение к учебе. Я постоянно на стадионе пропадал, а дома не до меня. Еще младший брат был, отец постоянно на работе. Короче, мать вызвали в школу. Ничего не помогает. Интересный ход придумал директор школы Павел Петрович Шатохин. Вызвал к себе в кабинет на беседу и совершенно серьезно предложил:

– Знаешь, помоги-ка мне в одном деле. Надо подтянуть ребят по математике, по тригонометрии.

– Я же ее ненавижу…

– Ты мне должен помочь.

– Но как?

– Давай, мы с тобой определим день, и я соберу всех восьмиклассников, а ты выйдешь и на доске всем им покажешь, как надо знать тригонометрические функции. Мужской разговор. Я очень прошу тебя это сделать.

А я их сам ни хрена не знал. По геометрии у меня не было вообще проблемы, я любую задачу решал, какую угодно, здесь надо подходить творчески. А вот там, где нужно зазубривать эти формулы душа не лежала…

Директор собрал всех:

– Сейчас нам Леня расскажет про тригонометрические функции.

И я вышел, все отчеканил, всю доску исписал. Он мне потом сказал: «Спасибо, ты сам теперь стал знать». Вот какие у меня были преподаватели…

Кстати, меня тогда все Леней звали. Я был урожденный Алексей, но мне это имя не нравилось. Отец меня звал Лелька. И я сам с первого класса говорил, что меня зовут Леонид. И писал – Леонид. Все друзья меня звали Леней. Не Лехой, а Леней.

В Калининграде у меня были школьные друзья Юрий Михлин и Анатолий Гальперин, после школы остались в Калининграде, закончили Калининградское высшее военно-морское училище, стали настоящими моряками. Еще в школьные годы мы были в одной команде калининградского яхтклуба. Мы с ними до сих пор дружим, регулярно общаемся, а их дети дружат с моей дочерью Оксаной. Я, кстати, сейчас возродил яхт-клуб в Калининграде. Уже несколько лет первенство города на Кубок Леонова проходит. А тогда нам было по четырнадцать лет, однажды мы вышли в Куршский залив. Наш экипаж был от спортивного общества «Искра», нам было задание на выходной покатать две пары – двух мужчин и двух женщин. Мы вышли налегке, у нас даже воды никакой с собой не было. Из залива пили воду. А эти гости сидели, ели, пили, не обращая на нас внимания, даже не предложили нам куска хлеба. Мы их весь день прокатали. Сели на мель при входе в канал Преголя, долго снимались. Пришли обратно часов в двенадцать ночи. В одно из воскресений мы целый день гонялись в заливе, как всегда без воды и провизии. Решили пристать к ближайшему берегу – хлеба взять, молока купить. Оказалось, это польский город Эльблонг. Через три дня нас выловили пограничники. Кто, зачем, какая контрабанда? Первый раз я услышал тогда слово контрабанда. Оказалось, что это поляки. А мы думали, что литовцы, потому что они нам дали молока и хлеба, а денег не взяли, мы протягивали наши деньги, а они не брали. Потом до нас дошло, что это Польша.

В 1953 году (я тогда еще не окончил среднюю школу № 21 города Калининграда), на весенних каникулах, я взял свои рисунки и на попутной машине «маханул» в Ригу. Зачем? Я решил попытаться поступить в Рижскую академию художеств, вернее, разведать условия.

Я был одет в отцовские ботинки на четыре размера больше, а чтобы они не болтались, я надевал вначале тапочки, а на тапочки – ботинки. Также на мне был отцовский костюм, темно-синий, диагональ, с воротником, как у Мао Цзедуна.

Сидеть в кузове машине предстояло шестьсот километров. В открытой машине, и это после 20 марта, когда солнышко греет, а на самом деле – холодно. Как Ломоносов сидел, ежился… В академию на улицу Зиргу я пришел и в приемном холле, как провинциал, слишком громко выражал свой восторг. Девушка-секретарь в темно-вишневом платье вышла из приемной:

– Вы что?

– Да вот, – ответил, – хочу узнать, как тут учиться?

Затем на громкий разговор ректор вышел – точно как Репин, с бородочкой такой:

– Ну что, покорять приехал?

– Да.

– А что там у тебя? – на папочку кивнул, которую я с собой захватил. – Давай.

Ну, я ему показал: у меня и гуашь была, и акварели, и карандашный рисунок – а это же основной их профиль. Он посмотрел:

– А что, интересно. К нам хочешь?

– Я сейчас на весенних каникулах.

– В общем, оканчивай школу – и ты наш студент.

Тут уже я всерьез задумался о том, чтобы художником стать. Мимо студенты пробегали, и я одного остановил: