Дмитрий Рублев - Петр Кропоткин. Жизнь анархиста

Тяжелое впечатление произвел на Петра жестокий разгон властями в Петербурге студенческих демонстраций осенью 1861 года. Использование войск для арестов участников безобидных сходок и шествий возмутило его до глубины души. «Подлость, мерзость, гадость» [121] Кропоткины П. и А. Переписка. Т. 1. С. 241. , – пишет он в письме брату о действиях генералов, организовавших репрессии. К этому времени он начинает интересоваться социальной ситуацией не только в России, но и в мире. Александр уже писал ему о пробуждении рабочих в Европе. Теперь в руки юноши попадает статья известного радикального публициста из журнала «Современник» Николая Васильевича Шелгунова «Рабочий пролетариат в Англии и Франции». Информацию тот взял из книги Фридриха Энгельса «Положение рабочего класса в Англии». Но для русской печати того времени это была новая и довольно оригинальная тема. Интеллигенция размышляла о том, что ждет Россию дальше, примеряя европейские модели развития, поэтому статья сразу же вызвала интерес читателей… Ведь раньше в России о положении бедноты в европейских странах почти никто не писал. Прочитав статью, Петр становится «горячим защитником пролетария» [122] Там же. С. 245. . Написанную им рецензию на эту статью в декабре 1861 года опубликовал журнал «Книжный вестник». Его издателем был один из офицеров Пажеского корпуса, поручик Николай Алексеевич Сеньковский. Зная о литературных и журналистских интересах Пети Кропоткина, он предложил ему «написать что-нибудь» для своего журнала [123] «Литературный послужной список» П. А. Кропоткина. Публикация А. В. Бирюкова // Труды Комиссии по научному наследию П. А. Кропоткина. М., 1992. С. 158, 170–171. . Это была первая печатная работа будущего анархиста!

Начинающий рецензент Петр Кропоткин ценит статью за «факты», которые показывают «другую "сторону медали"» «восхваляемой европейской цивилизации»: бедность рабочих в Великобритании – стране, в то время служившей эталоном развитой капиталистической страны. «Темные закоулки этих городов с их заразительными зловониями, теснотою, недостатком вентиляции и прочими ужасами пролетариата» [124] Книжный вестник. 1861. № 24. С. 445. , – это и есть неэталонная «сторона» жизни Британии, возмутившая юного пажа, уже насмотревшегося на «свинцовые мерзости» крепостного права в Отечестве своем…

Учеба в Пажеском корпусе была еще в самом разгаре, но нужно уже думать о будущем. Петр и Александр не хотели военной карьеры, которую готовил им отец. Они мечтали поступить в университет, но родитель решительно возражал. Деньги были в его руках, и тратил он их на детей весьма и весьма экономно. Первым взбунтовался более старший Саша. Вспыхнул грандиозный скандал – Алексей Петрович устроил ему настоящий разнос, обвинив в безделии и в том, что тот портит младшего брата. Он накричал на сына: «При мне, бывало, куда отец посадит, там и сидишь! ‹…› И как смеет сын рассуждать перед отцом!» В ответ Александр резко заявил: «То были ваши времена, теперь настали наши, в ваше время офицеру было достаточно уметь кричать погромче "направо" – теперь же требуются от них знания военных наук. Я же ими не занимаюсь и не стану заниматься… Опять-таки в ваше время сын должен был молчать; теперь иное время…» В итоге Александр решил порвать с отцом [125] Кропоткины П. и А. Переписка. Т. 1. С. 91, 241. . Попытка примирения продлилась недолго, хотя Петр уговаривал брата избегать поспешных и резких решений. Окончив кадетский корпус, Саша жил в поместье Никольское, но в ноябре 1859 года, когда он собрался уехать в Москву, чтобы начать самостоятельную жизнь и работать учителем, отец набросился на сына и избил его. В январе 1860 года избиение повторилось; родитель не отпускал Александра и собирался определить его юнкером в Колыванский полк в Мещовске.

Сообщение об этом «ошеломило» и «взбесило» Петра, и в письме он гневно обрушился на брата: «Скажи, пожалуйста, что ты за баба такая? – негодует он. – Отец бьет тебя, и ты ничего не предпринимаешь; ты не обороняешься. Если дело дошло до драки, нечего церемониться, я бы сопротивлялся; что ты не пригрозишь жалобой к граждан[скому] губернатору? Что ты не напишешь этой жалобы, не удерешь пешком до Калуги, в случае крайней надобности, если никто не возьмется отвезти ее на почту. Отец бесчеловечно обращается с тобой, он задерживает тебя дома, тебе 19 лет, ты чиновник. Требуй настоятельно, дерись, коль на то пошло, таких господ легко испугать; а ты даешь над собою власть, затеял черт знает что, рискуешь всем, имея в виду очень мало. Тут я уж не стану тебе советовать ждать у моря погодки, беги в Москву во что бы то ни стало. Там найдется кто-нибудь, чтоб помочь» [126] Кропоткины П. и А. Переписка. Т. 1. С. 180, 182–183. .