Леонид Млечин - Никита Хрущев

Обвинение в троцкизме было крайне опасным, и Хрущев попросил члена Президиума ЦК КПСС А. И. Микояна прийти ему на помощь. Анастас Иванович втолковывал молодым членам ЦК, плохо осведомленным о реальной истории партии:

– В 23-м году Троцкий выдвинул лозунг внутрипартийной демократии и обратился с ним к молодежи. Он собрал много голосов студенческой молодежи, и была опасность, что он может взять в свои руки руководство партией. Во время этой дискуссии на одном из первых собраний Хрущев выступал в пользу этой позиции Троцкого, но затем, раскусив, в чем дело, в той же организации активно выступал против Троцкого. Не надо забывать, что Троцкий был тогда членом Политбюро, ратовал за внутрипартийную демократию. Надо знать психологию того времени и подходить к фактам исторически…

Забавно, что всякий раз, когда Хрущев, подчиняясь человеческим чувствам, выступал за демократию в партии или в защиту невинно расстрелянных, его обвиняли в троцкизме. Партийные работники и после его отставки уверенно говорили: «Хрущев троцкист, хотя о Троцком высказывался уклончиво. Ему пары лет не хватило, чтобы его реабилитировать».

Сталин расширил состав ЦК за счет своих сторонников с мест и стал полным хозяином в партии. Один из главных его лозунгов – обновление партийного руководства за счет молодых выдвиженцев. Высшие должности он отдавал людям, которые своим стремительным восхождением были обязаны не собственным заслугам, а воле генерального секретаря – а этот пост Иосиф Сталин занимал в ЦК с апреля 1922 года. Они его за это боготворили. Молодые партийные секретари помогли Сталину в борьбе против внутрипартийной оппозиции.

В апреле 1925 года в Москве собралась ХIV Всесоюзная партконференция. Хрущева избрали делегатом: «Я рано вставал и пешком шел в Кремль, чтобы прийти раньше других делегатов и занять выгодное место. Каждая делегация имела отведенные ей места, а уж внутри делегации каждый делегат занимал то место, которое было свободно. Вот мы и хотели сохранить за собой первые места перед трибуной. Поэтому надо было вставать пораньше и бежать туда без завтрака. Однажды я вышел и сел на трамвай, не зная маршрутных номеров, а трамвай, оказывается, не туда шел, куда мне нужно, и он меня завез неизвестно куда. Тогда я отказался от услуг транспорта и стал ходить пешком. Приходилось рано вставать и бежать, но зато я приметил путь, как добраться безошибочно в Кремль с тем, чтобы занять в зале место поближе».

Юзовская делегация обратилась к Сталину с просьбой вместе сфотографироваться. Сталин пришел. Снимал известный в ту пору фотограф Петров. Человек опытный, он всем стал объяснять, кому как стоять и куда смотреть.

Сталин не выдержал:

– Товарищ Петров командовать любит, а у нас командовать нельзя. Нельзя командовать!

Всем его слова понравились.

В 1926–1927 годах Хрущев заведовал орготделом Юзовского окружного комитета партии. Слушатели окружной партийной школы поехали в Москву, смотреть столичные достопримечательности. Руководитель партшколы Л. А. Римский позвонил Сталину. Времена были еще простые, и его соединили с генеральным секретарем. Лев Абрамович попросил принять слушателей школы. Сталин согласился. Кремль еще не был закрыт: юзовские коммунисты прошли через Никольские ворота.

Римский обратился к Сталину:

– Товарищ Сталин, сейчас Юзовка переименована и носит ваше имя [2] По просьбе Юзовского окружного исполкома Малый Президиум Всеукраинского ЦИК 22 апреля 1924 г. переименовал город Юзовку в город Сталин, а Юзовский округ – в Сталинский. . Поэтому мы хотели, чтобы вы письмо написали юзовским, сталинским рабочим. Это произвело бы хорошее впечатление на население Сталинского округа.

Сталин ответил:

– Я не помещик, а рабочие завода не мои крепостные. Я им писать не буду и не люблю, когда это делают другие.

Римский всем рассказывал об этом эпизоде. На многих, среди них и на Хрущева, он произвел сильное впечатление. Сталин тогда хотел нравиться: он вел ожесточенную борьбу против очень заметных в партии людей, которые позволяли себе роскошь иметь собственное мнение и которых он зачислил в оппозицию. Эта борьба имела еще одно пагубное для страны последствие – уничтожение любой критики и малейших сомнений в правоте высшей власти.

Сталин на одном из пленумов ЦК предупредил оппозицию:

– Придется их погромить, придется помять им бока. Пусть нас извинят товарищи, что в случае нежелания ликвидировать свои ошибки нам придется поневоле помять бока кое-кому. Уж закон борьбы таков, ничего не поделаешь.