Николай Долгополов - Легендарные разведчики-3

Прошел почти месяц, террористы выдвигали новые и новые условия. Надежд, что освобождение придет само по себе, не оставалось. И мы старались побыстрее установить, кто наших ребят удерживает и где.

– Как сумели похитить – теперь понятно. Но вот как ухитрились вывезти и прятать в течение целого месяца – это совсем не ясно.

– Вы говорите «целый месяц». Бывали случаи, когда похищенных удерживали годами. В более короткий срок, чем месяц, захваченных по политическим мотивам людей от экстремистов не освобождали… Еще до похищения наших в Ливане попали в заложники граждане США, Великобритании, Франции.

Октябрь 1985-го летел стремительно. Пойманный «Хадж» раскололся: сначала русских держали в пригороде Бейрута. Затем перевезли на одну из квартир, которую превратили в мини-тюрьму. Там, кстати, содержались не только они: наши узники потом рассказывали, что слышали и английскую речь. Вскоре палестинцы уже не могли своими силами укрывать их в Бейруте и привлекли экстремистов из «Хезболла». Те действовали изощреннее. Вывезли в другой район. Замотали, как мумий, и, приспособив пространство под днищем грузовика, бросили туда. Ни крикнуть, ни шевельнуться. Содержали в тяжелых условиях. А мы все эти тридцать дней вели в Ливане работу по их освобождению с использованием наших специфических методов.

– Нельзя ли поподробнее: в чем эти специфические методы заключались?

– Это использование агентуры как ливанских спецслужб, так и тех организаций, которые могли иметь прямое отношение к захвату. Так нас вывели на лидера ливанской части «Хезболла» шейха Мухаммада Фадлаллу.

– На откровенного бандита?

– Идейного вдохновителя.

– Подстрекателя и заказчика похищения.

– А еще автора четырех десятков книг, где он проповедовал свои экстремистские теории. На него вывели друзья. Не знаю уж, правда ли, но сирийцы говорили нам, что то была первая встреча Фадлаллы с представителем иного, не мусульманского мира. Поехали к нему в южный пригород Бейрута с оружием. Затем сдали его, и бородатые охранники угрожающе ухмылялись. В какой-то момент даже показалось, что нам отсюда уже не выбраться. Шейх, разумеется, сделал вид, что к похищению близкие ему силы не причастны, сам он тоже ничего не знает. Я пытался на него давить: вряд ли какая-нибудь иная организация, кроме вашей, рискнула бы поступить таким образом и удерживать иностранных, в первую очередь советских, заложников. Фадлалла, вот циник и лжец, обещал упомянуть их в своих молитвах.

Мы же продолжали идти по следу похитителей. Наступали им буквально на пятки. Агентура работала умело. Еще до первой встречи с шейхом мы были готовы вместе с нашими арабскими друзьями предпринять силовую акцию, штурмовать здание, где, как предполагали, содержались ребята.

Отказались от операции не из страха, а только потому, что не сумели бы пробиться к своим через несколько колец вооруженной охраны – экстремисты успели бы ребят уничтожить.

И во время второй моей встречи с шейхом я применил недозволенный прием. Из Центра пришло указание «принять все возможные меры для освобождения советских сотрудников». И я, вроде бы получив карт-бланш, заявил моему бородатому собеседнику: великая держава проявила максимум терпения, но всему может прийти конец. А что если при каких-то учебных стрельбах ракета одной из прекрасно вооруженных стран вдруг отклонится от заданной траектории и упадет в непредвиденное место? Например, на город Кум, считающийся даже в Иране центром поклонения.

– Не раз бывал в этом священном для шиитов месте. Именно оттуда руководил Ираном, и не только им, духовный лидер аятолла Хомейни.

– Напоминание о возможном, пусть и непреднамеренном и чисто случайном попадании ракеты в его резиденцию произвело впечатление. Я со вздохом повторил, что все это может привести к тяжелейшим последствиям.

– И что шейх Фадлалла?

– Он крепко задумался. Я чувствовал, что мы дожимаем похитителей.

– Не боялись, что вас захватят, как тех четверых?

– Боялся. Но за мною была страна, которая билась за каждого из заложников. Не звучит чересчур уж патетично?

– Да нет. Нормально. Если бы мы вот так дрались за наших заложников сегодня.

– Шейху же я сказал, было это где-то 28 октября: чтобы не случилось ничего непредсказуемого, будем вместе надеяться, что к нашему празднику 7 Ноября заложники окажутся на свободе. Больше ждать мы не намерены. Тот напрягся, помолчал, а затем ответил, что тоже надеется на помощь Аллаха в наших трудах. Когда мы вышли, помощник моего собеседника шепнул: «С шейхом так никто и никогда не разговаривал…» Значит, пришел черед поговорить именно так. Через два дня заложники были освобождены.