Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Последний титан

Проникнувшись подобными рассуждениями, начинаешь ценить созерцание вместо действия. Осознание напрасности стремлений и бесполезности изменений обездвиживает. Поэтому шумихе общества Саврола предпочитает уединение и наблюдение за небесными телами в собственной маленькой обсерватории, а борьбе за власть и реализации тщеславных планов – личное счастье с любимым человеком. Правильнее говорить, что Саврола не alter ego Черчилля, он тот, кем Черчилль мог бы стать при определенном стечении обстоятельств. Но не стал. В отпрыске лорда Рандольфа было слишком много энергии, жизни, авантюризма и культа действия, чтобы раствориться в пассивности и рефлексии. В нем навсегда сохранится любовь к размышлениям с периодическим спуском к мрачным водам беспросветности бытия, но в нем слишком много было оптимизма и созидательного начала, чтобы задерживаться на этих берегах продолжительное время.

Стоит ли после этого удивляться, что, не успев 20 июля 1900 года сойти с борта корабля, Черчилль тут же окунулся в горнило политической борьбы. Осенью должны были пройти всеобщие выборы, поэтому следовало торопиться, чтобы попасть в парламент. Черчилль решил снова баллотироваться от Олдхэма. Он был знаменит. О нем писали газеты и журналы, его речи цитировала The Times , в его поддержку перед избирателями выступил Дж. Чемберлен. С точки зрения его политической программы за прошедший год мало что изменилось. Все так же красиво звучащие слова без предложения конкретного плана действий по улучшению ситуации. Но для избирателей, похоже, это вновь было не важно. Не без влияния военных приключений молодого кандидата они согласились дать ему возможность представлять их интересы в парламенте. Хотя борьба была напряженная. Проигравший на этот раз Ренсимен уступил нашему герою всего 222 голоса, набрав 12 709 против 12 931.

В октябре 1900 года Черчилль стал членом Палаты общин. Фактически с этого момента берет начало его политическая карьера. До открытия новой сессии оставалось два месяца, которые можно было использовать для отдыха и подготовки. Большинство так бы и поступило. Но у Черчилля был свой путь. Понимая, что для обретения независимости и противостояния искушениям в политической деятельности ему нужен капитал, он решил использовать свою популярность и заработать дополнительные средства. Книги и так приносили неплохой доход. Поэтому он обратился к лекциям, поведав о своем опыте, а также рассказав о своем видении текущей военной и политической ситуации. Для привлечения как можно больше аудитории он задействовал свои связи и обеспечил присутствие на лекциях известных персон. Так, во время первого выступления в Лондоне его представлял главнокомандующий британской армией фельдмаршал Гарнет Уолси 1-й виконт Уолсли (1833–1913), в Эдинбурге – бывший премьер-министр Арчибальд Примроуз 5-й граф Розбери (1847–1929), в Бирмингеме – парламентский секретарь Совета торговли Уильям Уорд 2-й граф Дадли (1867–1932), в Ливерпуле – экс-министр Фредерик Стэнли 16-й граф Дерби (1841–1908), в Белфасте – бывший вице-король Индии Фредерик Гамильтон-Темпл-Блэквуд 1-й маркиз Дафферин и Ава (1826–1902), в Дублине – лорд-канцлер Ирландии Эдуард Гибсон 1-й барон Эшборн (1837–1913). Лекционный тур прошел с 30 октября по 30 ноября. В среднем Черчилль получал за выступление 130 фунтов, заработав за месяц приличную сумму – 3800 фунтов.

Третьего декабря открылась новая сессия в парламенте. Черчилля на ней не было. Он продолжил заработки, отправившись 1-го числа в США. В Новом Свете он встретился с губернатором Нью-Йорка, будущим 26-м президентом Соединенных Штатов Теодором Рузвельтом (1858–1919), произведя на него неблагоприятное впечатление, а также несколько раз померился в интеллектуальном поединке с Марком Твеном (1835–1910). Расстались они дружелюбно. Писатель подарил ему двадцатитомное собрание своих сочинений, оставив на первом томе памятную надпись: «Творить добро – благородно, учить других творить добро – еще благородней и менее хлопотно». Во время выступления в Мичиганском университете Черчилль дал интервью репортеру местного журнала, в котором помимо военных рассказов также поделился своим отношением к журналистике. Помимо важности проверки цитат и активного использования синтеза – «Чем больше объединяешь, тем более качественный продукт получишь», он также предупредил об опасности погони за сенсациями. Вместо поиска жареных фактов, «каждое стремление журналистов должно быть направлено на грамотное изложение мыслей на чистом» языке, который, по его мнению, в последнее время засоряется ненужными словами и утрачивает целостность {48} 48 См.: Churchill W. S. Success in Journalism // Finest Hour. № 159. P. 32; Ohlinger G. A. Op. cit. P. 34, 35. . Несмотря на ряд приятных встреч и увлекательных бесед, в целом американский тур оказался неудачным. И хотя Черчиллю удалось заработать вполне солидную сумму – 1600 фунтов (для сравнения – лекционный тур Оскара Уайльда в США принес драматургу всего 1178 фунтов), по сравнению с выступлениями на Туманном Альбионе результат разочаровывал. Отчасти это было связано с работой импресарио – майора Джеймса Понда (1838–1903), с которым Черчилль даже вступил в конфликт, ругая его за выбор неудачных площадок и обвиняя в несправедливом распределении доходов. Отчасти – с общими настроениями, превалировавшими в США. Американцы больше сочувствовали бурам, чем имперским амбициям британцев.