Галина Долгая - Живительная среда Наили Гарифулиной. Воспоминания друзей

Из рассказов очевидцев я знала, что Наиля ходила в Минкульт, огражденный всяческими заслонами и постами, и несмотря на негласный запрет принимать какие-либо петиции, она, буквально размахивая тростью, на которую опиралась, будучи сама серьезно больна, добилась, чтобы у нее лично приняла петицию ответственный сотрудник Минкульта под роспись. Наиля, в прошлом адвокат, умела воздействовать на чиновников их же методами, иногда применяя веские юридические аргументы, а также и некоторый актерский талант. Для решения поставленной задачи она могла применить разные ухищрения. Я с большим удивлением слушала ее рассказы о разных методах общения с бюрократами, чьи шаги она просчитывала и предупреждала заранее. Так же она добивалась и добилась приема у самого министра и его замов, у руководства фонда культуры и других в поисках разъяснений ситуации вокруг Нукусского музея. Такую же горячность в деле оказания помощи тем, кто оказался в трудном положении, я часто наблюдала и впоследствии по отношению к другим. Например, видела, как она приютила бездомную пожилую женщину, организовала лечение, выправила ей паспорт и определила ее в спец. приют.

А трогатильная и романтичная история ее любимца – песика Масяни, которого она тоже приютила! Он настолько был ей предан и охранял ее сон в дни болезней, лежа у ее ног! Без него уже трудно было представить Наилю. Она на полном серьезе обсуждала свою поездку в Нукус в музей с ним вместе, и мы думали, где их поместить в моем доме. В конце концов, Масяня и был с ней в последние минуты ее жизни, а затем охранял ее бездыханную…

Надо сказать, что ее энергичность проявлялась не только в плане оказания человеческой помощи, она живо интересовалась искусством. У нас было много задумок касательно организации выставок Альвины Шпады и любимого художника Наили из Нукусского собрания Аркадия Ставровского, который, по ее словам, даже снился ей. Мы обсуждали с нею концепции и каталоги этих выставок, целого ряда различных действ в рамках показов в Ташкенте силами общественности. В то время мы обе были членами модных тогда общественных советов, чья деятельность поначалу вселяла добрые надежды на позитивные изменения в культурной жизни. Планам этим не суждено было сбыться и по причине нездоровья нас обеих, и из-за пандемии 2020—21 годов, не говоря уже о судьбе всех общественных инициатив.

Восхищалась я и организаторским талантом Наили во время проведения встреч в ее уютном садике на Дагестанской в «Живительной среде». Поначалу, услышав от Наили об этих вечерах, происходивших по средам, я представила себе нечто вроде салона Анны Павловны Шерер из романа Л. Толстого «Война и мир». Однако, побывав там несколько раз, поняла, насколько этот тип «салона» гармоничен в наше турбулентное время. Представители самых разных профессий, разных возрастных категорий, но объединенных одной общей идеей почитания вечных человеческих ценностей, сплотились в этом духовном союзе. Обстановка была очень демократичная, но построенная на определенном уставе. Меня поразило поначалу, что работающие, активные люди, после работы, в любую погоду, не мчатся домой, а собираются со всех концов Ташкента и даже с гор, в доме у Наили, где накрывают стол и в уютной атмосфере ведут беседы о прекрасном. В трудные дни ковидного локдауна Наиля и ее группа проявляли братскую солидарность и организованность, оказывая друг другу необходимую помощь. С большой грустью вспоминаю о нашем общении, это были многочасовые беседы по телефону. Столько всего мы узнали друг о друге, столько тем обсудили, спасаясь в этих беседах от жестокого мира, несправедливого и беспощадного. Но все беседы строились на оптимистической ноте, поскольку мы с Наилей понимали юмор, а она была мастером «нокаутировать» глупых и недалеких чиновников-бюрократов. Сама Наиля прожила сложную жизнь. Опыт «лихих девяностых» закалил ее, было всякое. В этом ее судьба типична для всего поколения рожденных в СССР. При этом она сохранила свою цельность, человечность и ироничность. Для меня было удивительным сочетание таких разных граней деятельности в одном человеке, в этой удивительной женщине. Ее очень не хватает, и наш маленький мир осиротел без Наили. В памяти осталось много доброго и светлого от общения с ней. Есть большой фото- и видеоархив от поездки Наили Шайхуллаевны в Каракалпакию в 2013 году, а также масса совместных фотографий от наших встреч и походов на выставки, в них и в моем сердце память о восьми годах нашей яркой дружбы».