Мария Башкирцева - Если бы я была королевой… Дневник

Вторник, 22 февраля 1881 года

Помирились с Жюлианом. Я сказала:

«Господин Жюлиан, вы что же, так и будете на меня сердиться за пустяк, который я сделала не нарочно? Подойдите, взгляните на мою работу!» Он подошел, преисполненный чувства собственного достоинства, и сказал, что ладно уж, если я признала свою вину, то все в порядке! Я ничего не ответила, потому что ни в чем не провинилась; но я ненавижу ссоры, да и картине эта история вредит. <���…>

Четверг, 3 марта 1881 года

<���…> Эти женщины не имеют никакого отношения к цивилизованным людям или они притворяются? Или они делают вид, что спокойны, потому что суетиться бесполезно? Или просто ничего не чувствуют.

От этого моя болезнь, сильнейший кашель, дышу с трудом, и в горле какое-то зловещее бульканье… <���…> По-моему, это называется горловая чахотка. <���…> Но эти женщины не понимают.

Открыла Новый Завет, который некоторое время был у меня заброшен, и за несколько дней два раза испытывала потрясение от того, насколько место, раскрытое наудачу, отвечало моим мыслям. Я снова стала молиться Христу, я вернулась к Богоматери, к чудесам, а ведь была деисткой и даже склонялась временами к полному атеизму. Но вера Христова, изложенная Его словами, мало напоминает ваш католицизм или наше православие, которого я теперь, в общем-то, не придерживаюсь: стараюсь просто следовать заветам Христа и не забиваю себе голову аллегориями, которые положено принимать всерьез, суевериями, разными бессмыслицами, которые ввели в религию простые люди, много позже, из политических и иных соображений. <���…>

Пятница, 18 марта 1881 года

Окончила картину – остались лишь кое-какие штрихи.

Жюлиан находит, что за последнюю неделю мое полотно много приобрело и теперь все прекрасно. Тони не видел, как я переделала середину – изменила и переписала три главные фигуры на втором плане, да и другие тоже, и руки.

Сама чувствую, что стало лучше; посмотрим, что завтра скажет Тони.

Всего изображено шестнадцать фигур да скелет – итого семнадцать.

Суббота, 19 марта 1881 года

Нет, я недовольна. Тони, как и другие, считает, что есть несколько прекрасных кусков, но все вместе не стоит похвал; он долго объяснял мне, что следует сделать, и кое-где сам приложил руку, а я это потом убрала. <���…>

В половине пятого приехал Жюлиан. Обстановка разрядилась, пошли разговоры. Я начала работать без четверти восемь и была уже усталая, главным образом потому, что не услышала от Тони слов «очень хорошо». Господи, я и сама знаю, картина веселая, оживленная, но видно, что мне страшно недостает умения! <���…>

Воскресенье, 20 марта 1881 года

<���…> Во Дворце промышленности было очень занятно, толпа покрикивала и отпускала замечания о бедных холстах, которые все прибывали. Божидар вошел без помех, а мне пришлось доказывать, что я автор одной из выставленных картин. Наконец вбегаю – элегантная, любезные собратья на меня глазеют. Отыскиваем друг друга с неизменным Божидаром, и я наконец вижу картины. Моя работа кажется небольшой, хотя высотой она метр пятьдесят, а в ширину около двух метров. Перед ней остановилось несколько мужчин, и я удрала, чтобы не слышать их замечаний, – и потом, мне показалось, что они знают, что это моя картина. <���…>

Пятница, 1 апреля 1881 года

Это не первоапрельская шутка, я допущена (меня отобрали?). Вчера в первом часу ночи Жюлиан нарочно приехал, чтобы мне об этом сказать, прямо от Лефевра. <���…> Хоть я его и не просила, Божидар справился у Тидьера (это один молодой человек снизу) и уверяет, что у меня второй номер . По-моему, это даже слишком.

<���…>

Воскресенье, 3 апреля 1881 года

Никогда Патти не пела так вдохновенно, как вчера; в голосе у нее была ширь, свежесть, блеск! Болеро из «Сицилийской вечерни» исполнялось на бис. Господи, ведь у меня был прекрасный голос! <���…> Мощный, драматический, бередящий душу, – дух захватывало. И ничего не осталось, даже говорю с трудом. Неужели я не вылечусь? Ведь я молода, я бы еще, может быть, смогла…

Патти не трогает, но, слушая ее, впору расплакаться от изумления, это сущий фейерверк; вчера я была буквально потрясена, когда она вдруг рассыпала целый поток звуков, таких чистых, таких высоких, таких изысканных!..

Вторник, 5 апреля 1881 года

Вот так сюрприз! Приехал г-н Башкирцев. За мной прислали в мастерскую, и я застала его в столовой с мамой, которая окружила его лаской, там же были Дина и Сент-Аман, умиленный этим зрелищем супружеского счастья. Потом мы вместе – отец семейства, нежная мать и малютка – отправились в магазины, делать отцу семейства покупки, далее в Булонский лес и на минутку заглянули к Карагеоргиевичам.