Хелена фон Цвейгберг - Любовь к жизни

© Fredriksson, Marie & Zweigbergk, Helena, 2015

© Ю. Антонова, перевод на русский язык, 2022

© ИД «Городец», издание на русском языке, оформление, 2022

ВО ВЗГЛЯДЕ МАРИ Фредрикссон есть что-то особенное.

Я не перестаю думать об этом, когда в 2013 году мы встречаемся ранним осенним утром, чтобы обсудить возможность появления этой книги.

Я приехала на виллу семьи Болиос, расположенную в районе Юрсхольм. Здесь живут Мари и её муж Микке, их двое детей, Юсефин и Оскар, и кошка Сессан.

Мари будто бы излучает мудрость и даже некую загадочность. Кажется, на её жизненном пути встретилось то, что трудно передать словами. Головокружительные события. Километр за километром по Швеции и другим странам, погружение во мрак и путь к свету.

Я ловлю взгляд Мари и понимаю, насколько серьёзны её намерения. Она будет говорить не только ради себя, но и ради других. Одно из последствий обнаруженной у неё опухоли головного мозга – частичная потеря памяти. Теперь память постепенно возвращается, и Мари хочет воссоздать историю собственной жизни.

Но есть и другая причина.

– Я хочу, чтобы люди знали, – решительно произносит она. – Мне нужно поведать о том, каково это – пережить всё, что со мной произошло.

Мы сидим в прекрасном доме на белоснежном диване. В хрустальной вазе стоят белые розы. В интерьере – старинные вещицы и большой чёрный блестящий рояль. На стене – картина Эйнара Юлина [1] Эйнар Юлин (1890-1976) – шведский художник, творивший в стиле примитивизма. Писал портреты, натюрморты и виды Стокгольма. – Прим. пер. , от которой трудно оторвать взгляд. Как и многие другие дома этого района, вилла семьи Болиос наполнена красотой и обставлена со вкусом. Заработанные деньги помогают осуществить всё задуманное.

Разумеется, мне очень хочется попробовать рассказать историю Мари.

Мы встречались с осени 2013-го до лета 2015-го, и за это время с ней произошло множество самых разных событий. Конечно, её жизнь и прежде нельзя было назвать спокойной, хотя Мари и пыталась всеми силами сохранять душевное равновесие. У неё состоялось сольное турне – первое с осени 2002 года, когда у неё обнаружили рак. Вместе с Микке она выпустила альбом «Nu!» [2] Швед. «Сейчас!» – Прим. пер. , а также записала несколько треков для группы Roxette и отправилась в мировое турне, которое стартовало в России и продолжилось в Австралии и Европе.

Не нужно долго общаться с Мари, чтобы понять: она – настоящий боец, обладающий железной волей. Порой ей требуется помощь, чтобы дойти от одной комнаты до другой, – но при этом она готова объехать весь мир и предстать перед миллионами зрителей.

– А что ещё остаётся? – удивляется она. – Просто ждать смерти? Я сразу решила: этому не бывать! Ни за что не стану сидеть сложа руки и дожидаться приближения собственного конца.

И добавляет:

– Да и с голосом, чёрт возьми, нет никаких проблем!

На протяжении двух лет мы встречались дома у Мари. Она живёт недалеко от залива Стура-Вэртан, в районе Юрсхольм – самом роскошном предместье Стокгольма, где виллы стоимостью более десяти миллионов крон [3] Около миллиона евро. – Прим. пер. обнесены высокими заборами и хорошо охраняются. Дом Мари – одновременно и уютный уголок, и её крепость. Сама она редко выходит даже в сад. После неудачной лучевой терапии почти не получается наступать на одну ногу – она слишком слаба. Мари боится упасть, и ей нужно на кого-то опираться.

Чаще всего мы с Мари садились за их семейный кухонный стол, пили кофе и заедали его несметным количеством булочек. Иногда, когда я подходила к окружающей её дом стене и ждала, чтобы меня впустили, я замечала букет цветов, оставленный каким-нибудь поклонником.

– О, от поклонников, – говорит Мари, когда я вхожу к ней с букетом и приложенным к нему письмом. – Они просто потрясающи!

С одной стороны, фанаты упрямы, а с другой – преисполнены любви и доброты. На сольные концерты Мари зимой 2014 года они съезжаются со всех концов света: из Аргентины и Дании, Голландии и Германии. Они проделывают весь этот путь лишь с одной целью: увидеть и услышать Мари.

Мы не торопимся. Ждём, пока слова и воспоминания, порой запрятанные невероятно глубоко, сами всплывут на поверхность.

– Ох уж эта болезнь, – часто вздыхает Мари, когда пытается что-то припомнить и беседа вдруг прекращается.

Как правило, сложнее всего ей даются имена. И места.