Генрих Сечкин: На грани отчаяния

«Мы плохо помним наше прошлое» - сказал в 1997 году Булат Окуджава.

Повесть Генриха Сечкина «На грани отчаяния», повествующая о нашем прошлом, представляется интересной и читается залпом. Это обеспечивается несколькими аспектами, основным из которых, на мой взгляд, является тема героя, его победы над злой, адской силой.

Проблематика, сюжет, тема, характеры, идейно-художественная концепция основательно заложены в повести. Автор обратился к весьма суровой, порой даже жестокой теме, которая за последнее время нашей жизни стала весьма злободневна и крайне необходима. Он нашел предельно ёмкие и лаконичные сюжетные конструкции, отличающиеся сжатостью драматургических характеристик. Повесть включает в себя течение глубоко наблюдаемой суровой и сложной жизни людей в необычной среде обитания, множественность её проявлений, достоверность и богатство подробностей.

В повести отчетливо обозначена весьма своевременно высвеченная тема эпохи и, прежде всего, тема нравственного долга, вины и расплаты за свою жизнь, свои просчеты и поступки. Нечеловеческие страдания и непредвиденные всплески удач представлены в книге настолько правдиво и ярко, что становится совершенно очевидной мысль автора: человек - кузнец своего счастья. Как выразился бывший президент Франции генерал Де Голль: «Нет отчаянных положений, а есть отчаявшиеся люди». Правда, находить крохотные крупицы радости в атмосфере постоянного унижения, издевательства, физических пыток и раздувать их до бесконечного размера вселенной способен далеко не каждый.

Несмотря на то, что события лагерной жизни слишком далеки от наших дней, описанные ситуации поражают воображение своей достоверностью.

Повесть «На грани отчаяния» является не только высокохудожественным произведением, но и полезнейшим учебным пособием для людей, попавших в жесткую ситуацию, упавших духом, отчаявшихся. Это не гимн блатной романтике, это - суровая правда жизни. На примере своего жизненного опыта Генрих Сечкин доказывает, что завязший в смертельной трясине человек, проявив определенную силу духа, всегда имеет шанс, вопреки устоявшимся представлениям, выкарабкаться. Но лучше в эту трясину не попадать!

Я нисколько не преувеличиваю, говоря, что эта книга является неординарным литературным событием, и совершенно уверен, что она, как и ранее вышедшие три издания 9прежде повесть выходила под названием «За колючей проволокой», найдет огромное число поклонников среди читателей.

Анатолий БЕЛКИН

доктор юридических наук,

действительный член Российской

академии естественных наук,

секретарь Союза литераторов

Российской Федерации

Под гулкими ударами молотков кладбищенских рабочих гвозди упруго влезали в крышку гроба, намертво спаивая ее с основанием, в котором покоилось мое неподвижное тело. Все усилия пошевелиться или открыть глаза ни к чему не приводили. Заскрипели веревки, и, покачиваясь из стороны в сторону, задевая за края могилы, гроб стал медленно опускаться на дно. Холодная испарина выступила на лбу. Перед глазами, как в ускоренной съемке, пробежала вся моя непутевая жизнь. В последний раз, качнувшись, гроб застыл на неровном дне могилы, немного накренившись влево. Лежать стало неудобно.

«Вот подонки! - про себя обругал я рабочих. - Поленились, сволочи, выровнять дно», - и тут же ужаснулся своим мыслям.

Несколько комьев земли шлепнулись на крышку гроба. Тело начало наливаться кровью. Громадным усилием воли удалось открыть глаза. Полная темнота. Крикнуть бы! Но сухой язык намертво прилип к нёбу. Земля сверху посыпалась водопадом. Сгустки глины колотили по крышке гроба и напоминали орудийную канонаду.

Не раз бывавший на похоронах своих близких, я не мог и предположить, что легкий шумок, производимый падающей землей снаружи, превращается в оглушительный грохот внутри. Но шум становился все тише и глуше. Наконец, наступила тишина. Какая-то совершенно необычная. В сознании тишина, а в ушах - застывший на одной ноте пронзительный стон.

Холодная испарина превращалась в струящийся горячий пот. Пробую пошевелить пальцами ног. Получается! Ступни и руки еще не работают, но кровь уже приливает и к ним.