Виктор Иванов - Мальчишки в бескозырках

В казарме мы жили всей ротой. Спали на двухъярусных нарах. Топили печку дровами. Для освещения пользовались керосиновыми лампами. С питанием было плоховато. Мы обнаружили амбар со снопами ржи. В ладонях терли колосья, очищенные зерна клали на лопату и совали в печь. Когда зерна слегка поджаривались, мы их грызли. Иногда удавалось поживиться чем-нибудь на камбузе. Котел, в котором варили супы, стоял не в здании, а на улице под навесом. В помощь коку выделялся по очереди рабочий по камбузу. Как-то так получалось, что этим рабочим постоянно заступал наш товарищ по роте Игорь Кириллов. Игорь фигура колоритная: высокий, сильный парень, старше нас на несколько лет. В войну он хлебнул лиха в оккупированной Одессе. Но хоть он и был, как говорится, свой в доску, а чего-нибудь сверх нормы у него не выпросишь. В этом отношении он был неумолим. А есть хотелось. И вот однажды мы с Феликсом Ивановым решили провести небольшую операцию. На ремень под бушлат я повесил жестяную банку из-под тушенки. Подкрался со стороны озера метров на двадцать к котлу, где чудодействовал Игорь, и затаился. Феликс тем временем подошел к Игорю и стал заговаривать зубы. Все шло, как нельзя лучше: страж котла пошел к коку на камбуз и попросил Феликса присмотреть за супом, наказав строго-настрого никого не подпускать к котлу. Едва Игорь скрылся, как я вскочил на ноги, подбежал к котлу и зачерпнул полную банку кипящего фасолевого супа. Будто из-под земли возник откуда-то Кириллов и бросился ко мне с кулаками. Тут мы с Феликсом со всех ног кинулись с крутого берега к озеру, где у нас была припрятана лодка. Мы успели отплыть метров пять от берега, когда на обрыв выскочил Игорь. Осыпая проклятиями, он стал швырять в нас камнями. Но Феликс греб быстро, расстояние между лодкой и берегом увеличивалось с каждой секундой, и вскоре камни перестали до нас долетать. Отплыв на безопасное расстояние, мы на глазах у взбешенного Игоря стали есть суп. Наше рискованное дело удалось наполовину: во-первых, супа в банке оказалось мало, мы его при беге расплескали, а во-вторых, он еще не совсем был готов, фасоль не разварилась. Вечером, когда Игорь вернулся в роту, мы подошли к нему с повинными головами и робко попросили прощения. Узнав, что мы ели недоваренный суп, Игорь немного смягчился, но все же отпустил нам несколько щелчков по лбу.

Перепадало нам иногда и немного лишнего хлеба. Это происходило обычно, когда в лагерь приезжал из пекарни «студебеккер» и нас посылали на разгрузку. Как правило, тем, кто разгружал машину, давали буханку хлеба.

Чувство голода будоражило нас до 1946 года. В общем-то это было не столько чувство голода (продукты нам выдавали по норме), сколько страх перед голодом, пережитым в блокаду. Нам очень трудно было отвыкнуть от пайки, от дележки. В первый год жизни в училище на завтраках мы немедленно делили белый хлеб на кучки, чтобы всем досталось поровну. Офицеры-воспитатели с этим боролись. Разъясняли, что это нехорошо. Говорили, что хлеба достаточно. Дело доходило до того, что тех, кто делил, наказывали, смешивали разделенные куски снова вместе, но, как только офицеры отворачивались на несколько минут, мы мгновенно переделивали хлеб. Если офицер-воспитатель не отходил от стола, то тогда кто-нибудь постарше брал сразу два куска, складывал их вместе и ел, как один. Возникали недоразумения. И на следующий раз вновь все делили. Эта привычка военных лет прошла сама по себе, и дележки прекратились. Более того, со временем нас научили, как правильно сидеть за столом, пользоваться ложкой, вилкой, ножом. По воскресным и праздничным дням в столовой играл училищный духовой оркестр. Да и питание становилось значительно лучше.

Лагерная жизнь текла своим чередом. Наступило первое сентября, а мы все не уезжали в Ленинград. Нам объяснили, что здание училища еще не полностью отремонтировано, надо подождать. Но ночи становились все холоднее. Надвигалась зима. Нам выдали шинели и зимние шапки. Ребята старших классов в конце октября уехали в училище. Теперь наша рота осталась в Каннельярви старшей, и работы прибавилось. Нужно было снабжать лагерь водой из озера, заготавливать дрова, нести караульную службу. Кроме того, мы усиленно занимались строевой подготовкой, изучали уставы.

Началась зима, ударили морозы. В ботинках мерзли ноги. Возникла проблема валенок. Где взять сразу столько валенок маленького размера, да еще черного цвета? Сколько усилий ни прилагал капитан первого ранга Изачик, а достать валенки не удавалось. И тогда Николай Георгиевич поехал в Москву к зам. наркома ВМФ адмиралу флота Исакову. Тот вместе с Изачиком пошел на прием к Анастасу Ивановичу Микояну, бывшему в ту пору наркомом снабжения.