Александр Черваков - Две стороны. Часть 3. Чечня

– Привет, земляк, – весело крикнул усатый мент, обращаясь к лейтенанту, – твой аппарат? – кивнул он на танк.

– Мой, – не сильно желая поддерживать разговор с веселыми МВДшниками, ответил Щербаков.

– А можно на нём сфоткаться? – спросил усатый.

– Нет. Не положено, – сказал лейтенант.

– Да ладно, чё ты, мы ж свои, – поддержали коллегу подвыпившие милиционеры.

– Не положено, – нехотя повторил Щербаков.

– Земляк, а мы тебя коньяком угостим, – опять сказал усатый.

– Коньяком? – немного оживился лейтенант. – А что за праздник?

– Так День милиции же был три дня назад! Не отойдем никак.

Пустить на танк чужих, да еще и не танкистов! Если бы про это узнал комроты Абдулов, Щербакову бы не поздоровилось. Олег говорил, что экипаж на свой танк не должен пускать никого, даже танкистов с другого танка, а тут вообще люди не из нашего батальона! Но Олег в отпуске, курить хочется, да и настроения нет. Ладно, пусть сфоткаются.

– Хорошо, с вас пиво и сигареты, – сказал Щербаков, – фотографируйтесь.

Довольные милиционеры залезли на танк и устроили фотосессию. За это угостили Щербакова коньяком, потом на радостях подарили полторашку пива «Оболонь» и пачку сигарет. Щербаков тоже сфоткался с ментами у танка на память. Жизнь налаживалась, а что еще надо для счастья в армии? По дороге в батальон колонна остановилась, лейтенант еще раз сделал фото на фоне танка и стреляющих по нефтяным вышкам из автоматов солдат.

19 ноября Щербаков поехал на Терский хребет, дополучить зимнюю форму на новых бойцов. Колонну составлял ГАЗ-66 с накрытым брезентовым тентом кузовом и БРДМ разведки, шедший во главе. В кузове «шишарика» вместе с Щербаковым сидели еще несколько офицеров и солдат 2 МСБ. Все, включая Александра, ехали в бронежилетах. Броник Щербаков надел первый раз и очень удивился его тяжести и неповоротливости движений в нём. Даже в кузов ему пришлось залезать с помощью бойцов. По дороге, как всегда, остановились на одном из рынков города, но лейтенант не стал вылезать из машины – потом опять хрен залезешь, да и денег нет.

До хребта доехали без происшествий, там Щербаков встретил командира роты связи капитана Волгова Лёшу, чья жена в своё время помогла маме Щербакова найти сына. Посидел у него в палатке, попили чай. Затем, получив форму, бойцы отнесли её в «шишарик» и остались на охране.

Ожидая обратного отправления на Сунженский хребет, лейтенант заметил «шишарик» с эмблемами войск РЭБ. Одно из подразделений войск радиоэлектронной борьбы находилось пару километров правее, на одной из вершин Терского хребта. Возле 66-го стояли несколько офицеров, курили, один что-то рассказывал, жестикулируя. Александр подошёл ближе, из обрывка разговора он понял – погибли двое военнослужащих РЭБ и их везут в Ханкалу. Щербаков заглянул в открытый кузов машины. На залитом кровью брезенте лежали двое мёртвых офицеров. У одного не было ног по колено, у другого оторвана рука, видимо, подорвались на мине. «Не повезло», – подумал Александр, вновь поймав себя на мысли, что мертвые не вызывают у него абсолютно никаких чувств.

Начало декабря. Ночью температура ниже нуля и порой вместо дождя с неба срываются мелкие снежинки. К утру землю подмораживает, грязь замерзает, и вода в укупорках покрывается корочкой льда. В вагончике с названием «TITANIC» постоянно топится буржуйка, благо дров заготовлено достаточно и угольные брикеты тоже припасены на весь батальон.

Щербаков ждал приезда Абдулова из отпуска. Сейчас ротой из 9 танков «рулил» Александр, так как Славу Макарова отстранили от исполнения обязанностей комроты. А всё из-за досадного происшествия – старшина Петров Юра перестарался с «допросом» экипажа по поводу необъяснимого уменьшения дизтоплива и масла на одном из танков. Во время дознания Юра случайно пырнул штык-ножом в спину подозреваемого командира танка. Рана оказалась пустяковая, но эпизод дошёл до командира 2 МСБ, коим теперь являлся бывший начштаба майор Станкевич. Тут и устроили образцово-показательную порку – Макарова отстранили, старшину Петрова забрала военная прокуратура, а роту повесили на Александра. Поначалу ему приходилось тяжело, но потом старлей Щербаков «вошел в колею» и жизнь потекла своим чередом.

Однако Новый год, и в особенности новый XXI век, Александру не хотелось встречать в тёмном вагончике на чужой земле вдали от Родины. Он верил, что, когда вернется Абдулов, комбат Купцов, как и обещал, отпустит Щербакова в отпуск на десять суток. Но Александр надеялся отпуск «продлить» всякими способами, чтобы хоть этот Новый год встретить в человеческих условиях.