Марк Элиот - Клинт Иствуд. Последний ковбой. Биография

Клинт продолжал настаивать на том, что нужно продолжить работу над фильмом «Вздерни их повыше». Он полагал, что финансовые успехи лент «За пригоршню долларов» и «На несколько долларов больше» (последний получил еще менее благоприятные рецензии, чем «Пригоршня», но продолжал идти во множестве кинотеатров первым показом и собрал 4,3 миллиона долларов, почти на миллион долларов больше, чем «Пригоршня») позволяют надеяться на то, что новый фильм может рассчитывать на финансирование Артура Крима и Арнольда Пикера из UA. И Клинт оказался прав. Как только был заключен контракт, он сразу обратился к Теду Посту, одному из своих любимых режиссеров в сериале «Сыромятная плеть», чтобы тот начал работу над новым фильмом.

29 декабря 1967 года началось производство ленты «Вздерни их повыше», а Пикер и Крим выпустили в прокат «Хороший, плохой, злой»; таким образом, все три фильма трилогии вышли на экраны в течение одного года. Это событие подняло целое цунами дебатов среди высоколобых критиков, которые либо полюбили фильм, либо его возненавидели. Чего им не удалось – так это игнорировать картину. Критики с умеренными взглядами, например Чарльз Чамплин, жаловались в Los Angeles Times, что «существует непреодолимый соблазн переименовать фильм ”Хороший, плохой, злой“, который крутят сейчас по всему городу, и назвать его ”Плохой, скучный и нескончаемый“. Почему? Только потому, что это так и есть». Полин Кейл, верховная жрица кинокритики, с высоты своего положения в журнале The New Yorker, воспарив над миром простых смертных, объявила фильм «глупым» и «ужасным» и удивлялась, почему он вообще именуется вестерном. Журнал Time стал воротить нос от картины, после того нехотя признал стилистику Леоне, одновременно дав режиссеру хороший шлепок за то, что он осмелился покушаться на самое святое из всего чисто американского – на вестерн.

Основной кинокритик New York Times Рената Адлер писала в выпуске газеты от 25 января:

«”Пережженный, исковерканный и потрескавшийся” (упоминать его настоящее название здесь представляется просто неуместным) – это, вероятно, самый дорогой, постный и отталкивающий фильм за всю историю этого жанра. Если, фигурально говоря, на 42-й улице стоят маленькие тележки, с которых торгуют садизмом, то этот фильм, который вчера начали показывать в кинотеатрах Trans-Lux 85th Street Theatre и в DeMille, представляет собой целый супермаркет с такими товарами… Он длится два с половиной тягучих часа… и все это время тянется бессмысленная последовательность сцен, происходящих вокруг моста… Как можно превзойти такие шедевры, как “Мост короля Людовика Святого” или “Мост через реку Квай”? Иногда все это начинает казаться забавным…»

Оценка фильма не сильно изменилась к лучшему и в последующие годы, когда Адлер ушла из Times, а ряд чрезвычайно высоколобых кинокритиков стали все чаще поворачивать свои носы в сторону Клинта. Так продолжалось до первых годов нового века, т. е. до появления Манолы Даргис. Даргис была первой из кинокритиков, которая не стала отметать Клинта по определению, автоматически, как человека, чье творчество не соответствует эпохе, жанру и так называемому духу времени. Впрочем, The New York Times продолжала гнуть свою более-менее стандартную «линию партии». Всякий раз, когда на экранах появлялся фильм «Хороший, плохой, злой», газета в своем телевизионном разделе из года в год печатала одну и ту же однострочную рецензию, которая хотя и была жестокой и снисходительной, но на самом деле не так уж далеко отстояла от того, что чувствовал по отношению к фильму сам Клинт. Текст ее гласил: «Рык, ворчание и немного слов. Клинт ступает по воде, аки посуху».

Изо всех критиков только Эндрю Саррис в Village Voice оказался готов признать, что в стилистике Леоне и его трилогии что-то есть. Саррис, предшественник «авторского» движения в американской кинокритике, унаследовал от критиков французской «Новой волны» весьма противоречивую оценку американских фильмов. Стоит напомнить, что тогда его считали бунтарем, а сегодня по иронии судьбы справедливо почитают как ретрограда. Его авторская теория прославляла жанровые фильмы и режиссеров, делавших их более кинематографичными и личными, а не корпоративный, безличный и, следовательно, заурядный продукт, который выдавала старая система индустриальных студий. Саррис, посмотревший трилогию еще до ее выхода в прокат, написал обзор из двух частей, который появился на страницах Village Voice 19 и 26 сентября 1968 года под названием «Спагетти-вестерны». В обзоре кассовый успех фильмов Леоне объяснялся притягательностью их авторского начала (тем, к чему другие критики оказались совершенно слепы). Таким образом, Саррис ввел трилогию и ее режиссера в мир моды, хитов и хиппи, к которому принадлежал и сам. Если до публикаций Сарриса было не принято хвалить эти фильмы на коктейльных вечеринках, проходивших на Пятой авеню, то после они стали главными темами обсуждений в кафе и на кухнях. Саррис писал: