Чарльз Р Кросс - Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде [litres]

Несколько сцен на пленке были с концертов Nirvana или кадрами, где группа тусуется за кулисами. Один короткий фрагмент запечатлел Курта, Кортни, Дэйва, Криста и Фрэнсис, сидящих в студии Pachyderm и слушающих первый прогон All Apologies. После недели в студии все выглядели уставшими. Но большая часть кассеты документировала развитие Фрэнсис Бин и ее взаимодействие с их друзьями: она ползала вокруг Марка Ланегана и разговаривала, пока Марк Арм пел ей колыбельную. Некоторые из записей были забавными. Например, когда Курт поднял попку ребенка и издал пукающий звук, или кадры, где он пел ей серенаду а капелла – версию Seasons in the Sun. Фрэнсис была счастливым ребенком, таким же фотогеничным, как и ее родители, с завораживающими глазами отца и высокими скулами матери. Курт обожал ее, и видео документирует всю сентиментальную сторону его личности, которую публика редко лицезрела, – взгляд, которым он одаривал Фрэнсис и Кортни в эти нежные минуты, был полон неподдельной любви. Хотя это была самая известная рок-н-ролльная семья, большая часть материала могла быть отснята и в любой другой семье с открытым счетом в Toys «R» Us.

Но один момент на пленке выделяется среди всех остальных и показывает, насколько удивительной была эта семья. Снятая Кортни в ванной их дома в Карнейшен, запись начинается с того, что Курт купает Фрэнсис. Он одет в бургундский домашний халат и выглядит, как красивый деревенский сквайр. Когда он поднимает Фрэнсис как самолет над ванной, она невольно фыркает, потому что ей весело. На лице Курта застыла улыбка от уха до уха, которая никогда не запечатлевалась на фотографиях. Ближе всего к этому было фото Курта, Венди, Дона и Ким со времен Абердина. На видео Курт выглядит именно тем, кем он был: заботливым любящим отцом, увлеченным своей красивой дочерью и не желающим ничего в этой жизни, кроме как притворяться, что она – самолет, парящий над ванной и пикирующий на желтых резиновых уточек. Он разговаривает с ней голосом Дональда Дака – точно так же, как его сестра Ким в детстве, – и она хихикает и посмеивается, полная того ликования, которое может выражать только восьмимесячный ребенок.

Затем камера поворачивается к раковине, и в мгновение ока сцена меняется. Справа от раковины, закрепленный на восемь дюймов выше стены, стоит держатель для зубных щеток – типичный белый фарфоровый держатель для зубных щеток, как и в 90 процентах домов в Америке. Но это приспособление примечательно тем, что в нем вовсе не было зубных щеток. Там был шприц. Это такой удивительный и неожиданный объект, который можно увидеть в ванной комнате, что большинство зрителей даже не заметят его. Но шприц торжественно висит иглой вниз – печальное и трагическое свидетельство того, что, как бы ни выглядела эта семья снаружи, есть призраки, которые сопровождают даже эти нежные моменты.

К июлю 1993 года зависимость Курта стала настолько обыденной, что стала частью жизни дома Кобейнов, и все крутилось вокруг нее. Метафора, часто использовавшаяся для описания роли алкоголизма в семье, – например, 10000-фунтовый слон посреди гостиной, – казалась настолько очевидной, что мало кто удосуживался ее произнести. То, что Курт будет под кайфом по крайней мере определенную часть дня, стало статус-кво, таким же обычным, как дождь в Сиэтле. Даже рождение ребенка и назначенное судом лечение отвлекли его лишь на время. Хотя Курт и сидел на наркотиках по несколько недель подряд, он не был свободен от опиатов достаточно долго, чтобы полностью вывести их из организма в течение практически года.

В безумной логике, которая настигает семьи, попавшие в зависимость, казалось, что было лучше, когда Курт принимал наркотики. Иначе, когда он страдал от физической боли во время ломки, то был просто невыносим. Лишь немногие действительно высказывали эту теорию – что система, вращающаяся вокруг Курта, была более стабильной, когда он употреблял наркотики, а не воздерживался от них, – но Курт сам признавался в этом. В своем дневнике он утверждал, что если ему суждено чувствовать себя наркоманом в состоянии ломки, то он вполне может быть им на практике. И у него были друзья, которые соглашались с ним. «Задумка “заставить его прекратить употреблять наркотики” была абсурдной и в конечном счете вредной для Курта, – утверждал Дилан Карлсон. – Наркотики – это проблема, когда они влияют на вашу способность, скажем, иметь дом или поддерживать работу. Пока они не превратятся в проблему такого рода, вы просто оставляете человека в покое и ждете, пока он сам достигнет эмоционального дна, – ведь вы не сможете довести его до этого самого дна… У него не было никаких причин не принимать наркотики».