Чарльз Р Кросс - Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде [litres]

Их история любви была довольно необычной, но в некоторых местах она касалась традиционных чувств. Некоторые из факсов, которые они посылали, имели категорию «только для взрослых», но другие были прямо как из дешевого романа: как авторы они пытались завоевать сердце друг друга. Один из факсов Кортни от начала ноября гласил: «Я хочу быть где-то над тобой с конфетами всего мира в руках. Ты пахнешь вафлями и молоком… Я люблю тебя и скучаю по твоему телу, по твоим двадцатиминутным поцелуям».

Обе стороны в этом союзе были самоуничижительны до такой степени, что это походило на стендап-комедию. Близкие родственники рассказывали истории об их извращенном чувстве юмора, которое публика редко лицезрела. Той осенью Кортни написала список «самых раздражающих черт» Курта, и ее догадки были одновременно и злыми, и кокетливыми: «1. Строит из себя милашку перед журналистами, и они все время на это клюют. 2. Строит из себя беспомощного симпатичного панк-героя перед подростками-фанатами, которые уже и так думают, что он Бог, и уже не нуждаются в убеждении. 3. Убеждает весь мир, что он скромный, застенчивый и кроткий, хотя на самом деле он скрытый самовлюбленный болтун, поэтому я все равно люблю его, но об этом знаю только я. 4. Он – Рыбы и объект моих сильных желаний и антипатий». Она закончила очередной факс обещанием покупать ему цветы каждый день, когда разбогатеет. Многие из факсов Кортни содержали строки, которые спустя годы появятся в ее самых известных песнях. «Я – расчлененная кукла, плохая кожа, кукольные сердца, в ней ножи до конца моих дней, вынь мое маленькое сердце, впитай его своей левой рукой и позвони мне сегодня вечером», – написала она по факсу 8 ноября. Другие послания были простыми и милыми. Однажды вечером она написала: «Пожалуйста, расчешись сегодня вечером и помни, что я люблю тебя».

Курт посылал ей книги – «Портрет Дориана Грея» Оскара Уайльда и «Грозовой перевал» Эмили Бронте, а также факсы, которые были не менее романтичны, хотя из-за присущей странности многое из того, что он писал, было просто нелепым. Курт часто зацикливался на своих любимых темах: выделения человеческого организма, «траханье в зад», роды, младенцы и наркотики. Он упивался возможностью того, что их бестактность может стать достоянием таблоидов. Один факс, который Курт отправил в середине ноября, говорил об этом с бóльшей долей правды. Она начиналась с имени Кортни внутри сердца и гласила:

О, вонючая кровавая сперма. Я слишком часто галлюцинирую. Мне нужен кислород. Хвала Сатане, мы нашли щедрого на рецепты врача, который желает выдавать их по требованию всякий раз, когда его держатель не может отовариться на улице. Я думаю, что у меня что-то вроде липкого грибка, кожное заболевание, потому что я постоянно отрубаюсь в предрассветные часы, покрытый кровью маленького мальчика и одетый в ту же самую потную одежду, которую я не снимал после концерта прошлым вечером. Маленький Оливер, индийский мальчик, которого я купил на прошлой неделе, становится довольно профессиональной медсестрой, разве что иглы, которые он использует, такие большие, что из-за них мои руки раздуваются, как мячи для гольфа. Я имею в виду бильярдные шары. Также он гораздо лучше сосет мой шланг теперь, когда я выбил ему зубы. Гвидо завтра пошлет рыбу тому администратору в отеле. Я надеюсь, что она хорошо плавает. Я люблю тебя. Я скучаю по тебе. P.S. Я убедил Ленни Кравица, что это его ребенок, и он хочет заплатить за аборт. Люби меня.

Вместо подписи Курт нарисовал рыбу. Конечно, у него не было индийского мальчика-раба для любовных утех и не было никакой ноябрьской беременности. Однако зависимость, о которой говорил Курт, была реальной, и он нашел британского врача, который прописал ему фармацевтический морфин.

Кортни была настолько увлечена, что в конце ноября, не видевшись с Куртом две недели, она неожиданно отменила концерт и улетела в Амстердам. Там они купили наркотики и провели день, ловя кайф и лениво занимаясь сексом. Кортни принимала наркотики не только потому, что любила Курта. У нее были свои демоны, от которых стоило убегать, но она редко принимала наркотики, когда его не было рядом. Рядом с Куртом она стирала все границы, поскольку прекрасно понимала, что быть с ним в интимных отношениях означает жить в пропитанном опиатами мире эскапизма. Кортни выбрала Курта и одновременно с этим выбрала наркотики.

После Амстердама и короткой остановки в Лондоне она вернулась в тур с Hole, а Nirvana продолжила свои британские концерты. Со времен группы Sex Pistols ни одна группа не привлекала к себе так много внимания. Каждое шоу содержало что-то достойное внимания прессы или, по крайней мере, что-то такое, из-за чего они попадали в газеты. В Эдинбурге они сыграли акустическое шоу в пользу детской больницы. В Ньюкасле Курт объявил со сцены: «Я – гомосексуал, я наркоман, и я трахаю вислобрюхих свиней», еще один классический кобейнизм, хотя только одно из его трех утверждений было правдой. К тому времени, когда тур снова достиг Лондона, Курт был недееспособен из-за боли в животе и решил отменить шесть концертов в Скандинавии. Учитывая состояние его здоровья и растущую зависимость, это было мудрым решением.