Ник Мейсон - Наизнанку. Личная история Pink Floyd

По обе стороны от сцены у нас стояли автоподъемники – идею подсказал Артур Макс, и она неизменно приносила плоды. Гидравлические автоподъемники используются для замены ламп в уличных фонарях, только вместо простой люльки каждый подъемник был оснащен прожектором, которым, сидя на корточках, управлял одетый в черное оператор. Они медленно поднимались над сценой в начале шоу – если добавить вращающиеся маяки, эффект выходил потрясающий. Правда, иногда эти лампы оказывались в опасной близости от группы – настолько, что минимум однажды соло-гитаристу опалило волосы.

Несмотря на более крупные концертные площадки и рост количества оборудования, размер гастрольной бригады за пару лет почти не изменился. Мы по-прежнему посылали людей за бургерами (гастрольное снабжение тогда еще не стало точной наукой) или питались тем, чем обеспечивал нас промоутер, – обычно теми же бургерами или мясной нарезкой на гигантском блюде.

В конце 1970-х контор на концертных площадках не было. В основном растущей бюрократией, правовыми, техническими и финансовыми вопросами приходилось заниматься в гостиничных номерах Стива, Робби и Грэма Флеминга, а основная часть документов хранилась в довольно-таки изящных алюминиевых дипломатах, которые стали непременным атрибутом стиля верхних эшелонов гастрольной бригады.

Музыканты ощущали, что большие гастроли приносят и большее отчуждение, – твое обмякшее тело обнаружат в гостиничном номере, лишь когда ты не появишься в автобусе два дня спустя. Кроме того, в больших турне проще изолироваться от остальных членов группы. В те времена, когда мы все ездили в одном фургоне, нужно было просто не ссориться, иначе работать вместе немыслимо. А на крупных гастролях люди имеют свойство раскалываться на мелкие группки.

С ростом статуса от клубов до стадионов местные промоутеры – из любезности и с надеждой на дальнейшее сотрудничество – всегда предлагают развлечения, от прогулок под парусом или на быстроходном катере и гонок по песку на дюноходах до поездки в Диснейленд или визита на местный рыбный рынок в пять утра. Зачастую, обычно поздно ночью, кто-нибудь предлагает что-нибудь такое на завтра. Вдохновленные шампанским и закусками, все соглашаются, и тут же отдаются распоряжения – но к утру энтузиазм иссякает. Когда к дверям отеля прибывает целая флотилия лимузинов, вместо сорока человек там топчутся от силы три усталых и ошалелых члена гастрольной партии, согласных на экскурсию.

Если все же рискнуть и толпой отправиться куда-нибудь без промоутера или чиновника из фирмы грамзаписи, которые заплатят по счету, выход в свет с распитием спиртного может обернуться финансовой катастрофой: более искушенные участники вовремя улизнут, оставив несчастную жертву со счетом в руках и твердым намерением не ходить больше никуда и никогда – по крайней мере, не в дорогущий гостиничный бар.

В конце тура «Animals» случился еще один спад. Дэвид теперь говорит, что в тот период очень отчетливо ощущал, насколько группа близка к развалу. По его мнению, тогда мы достигли того успеха, к которому изначально стремились как группа, – непонятно было, чего еще желать.

Вернувшись в Британию, мы обнаружили, что верхний этаж «Британия-роу» кишит бухгалтерами, а в нашу жизнь все назойливее вторгаются финансовые материи. К тому времени все мы уже приходили на деловые совещания с солидными портфелями из шкур несчастных вымирающих животных. Видимо, так мы чувствовали себя бизнесменами – и нам недвусмысленно давали понять, будто мы зарабатываем столько, что запись очередного альбома можно откладывать бесконечно. Все выглядело так просто: немного поговорил, отобедал – и деньги удвоились.

У людей в полосатых костюмах есть замечательная черта – у них, как и у врачей, изысканные салонные (или застольные) манеры. Ноэл Реддинг, басист из The Jimi Hendrix Experience , жаловался, что его с особым цинизмом ограбили благодаря ухищрениям при составлении контрактов. У Ноэла имелся подходящий афоризм для всякого, кто хотел войти в музыкальный бизнес и спрашивал его совета: «Изучай закон. Купи пистолет…»