Ник Мейсон - Наизнанку. Личная история Pink Floyd

Тот факт, что некоторые мои конкуренты были чемпионами автогонок мирового класса, только прибавлял полезного опыта, а паддок стал гоночным эквивалентом закулисья в Вудстоке. Ле-Ман – замечательная гонка, у любителей почти не осталось других возможностей соревноваться с большими мастерами и при этом надеяться на приз. «Лола» шла безупречно, и испугался я только один раз, во время квалификации, когда слишком высоко высунулся над ветровым стеклом. Шлем попал в воздушный поток, и на секунду мне показалось, что голова сейчас слетит с плеч. К счастью, единственным последствием оказалась недельная боль в шее. Мы не только сумели финишировать – что само по себе считается достижением, – но также добились второго места в своем классе и выиграли по качеству. «Феррари» Стива был на несколько мест впереди. Несомненно, эта гонка стала лучшей формой восстановления сил перед возвращением в Бер-лез-Альп.

Первое отделение уже прошло где-то на две трети, строительные работы идут вовсю. Каждый вечер наша бригада умудрялась достраивать стену примерно за 90 секунд эталонного времени. Мы кое-где раздували музыку, чтобы укладка последнего кирпича совпадала с последней строчкой «Goodbye Cruel World», финальной песни первого отделения.

Меня отпустили с легким сердцем, а вот Рику повезло меньше. Однажды летом, вскоре после Ле-Мана, Дик Эшер из Sony/CBS предложил нам сделку, суля увеличить зарабатываемый нами процент, если мы к концу года сможем выдать законченный альбом. Роджер после консультации с Бобом быстренько все подсчитал и заявил, что это вполне возможно. Решили использовать другую студию милях в пятидесяти от Super Bear под названием Miraval . Владел ею джазовый пианист Жак Лусье, а располагалась она в псевдозамке. Помимо всего прочего, там можно было нырять с крепостных стен и купаться во рву. Все студии трубят о своих уникальных предложениях, но Miraval не переплюнут никакие джакузи. Записывались мы в обеих студиях, причем Бобу приходилось постоянно курсировать туда-сюда. И мало ему было физической дистанции – еще приходилось наводить мосты через ширящуюся пропасть между Дэвидом и Роджером. Невесть как ему удалось не только справиться с этой задачей, но и заставить их обоих работать по максимуму.

Клавишные партии, однако, еще только предстояло записать. Чтобы успеть к назначенной дате выхода альбома, Рик должен был сократить свой летний отпуск – другого выхода не было. Ранее мы договорились записываться всю весну и начало лета, а затем отдохнуть. Партии ударных мы записали быстро, и у меня проблем не было. Но, узнав от Стива, что клавишные придется записывать в летние каникулы, Рик категорически отказался. Это известие передали Роджеру, и он пришел в ярость. Роджер считал, что тянет колоссальный объем работы, а Рик не желает и пальцем шевельнуть, чтобы помочь.

Ситуацию усугубило то, что Рик хотел стать продюсером «The Wall» (как будто у нас их и без него было мало), и Роджер сказал, что это можно, если Рик готов вносить существенный вклад. Увы, вклад Рика состоял в том, чтобы просто торчать на сессиях в роли «продюсера» и не делать ничего. Боба это тоже не устраивало – он считал, что у этого бульона и так слишком много поваров, поэтому Рика от продюсерских обязанностей освободили. Боб тем не менее вызвался помочь ему с клавишными партиями, но Роджера постоянно не удовлетворяло исполнение Рика.

В конце концов ниточка, которая лет пятнадцать связывала Рика и Роджера, порвалась, и Рик пал. Довольный Стив путешествовал в Америку на «Куин Элизабет 2», когда Роджер позвонил ему и велел удалить Рика из группы к прибытию Роджера в Лос-Анджелес, где должен был микшироваться альбом. Рик, заявил Роджер, может остаться платным исполнителем на шоу «The Wall», но после этого он больше не будет членом группы. А если нет, Роджер угрожал покончить со всем предприятием. Смахивал он при этом на безумца, который целится себе в голову из пистолета.

Но Рик не развязал войну – он уступил, причем, может статься, с облегчением. Я думаю, тут сыграли роль многие факторы. Рика отстранили от продюсерских обязанностей, ему даже при участии Боба не давались клавишные партии, которые удовлетворили бы Роджера, а вдобавок его брак с Джульетт терпел крах, и, как и все мы, он тревожился о финансовых последствиях, которые ждали нас, если мы не закончим альбом. Как выяснилось впоследствии, уход был Рику на руку: как оплачиваемый исполнитель на «The Wall», из всех нас только он зарабатывал на живых шоу. Мы трое лишь делили убытки…