Евгений Беркович - Пятая жизнь. Предварительные итоги в вопросах и ответах

Все три издания популярны, привлекают достойных авторов, их читают десятки тысяч читателей из разных стран мира. Тут работают законы обратной связи: чем интереснее журнал, тем шире его читательская аудитория, тем больше новых авторов предлагают свои работы, что делает журнал еще интереснее, а это опять увеличивает его известность и расширяет круг читателей и так далее, пока хватает сил…

Так неожиданно в мой послужной список добавилась новая профессия — главный редактор сетевых журналов. Остается надеяться, что один из основоположников Львовской математической школы Гуго Штейнгауз не слишком ошибался, когда утверждал: «Если двум людям поручить новое дело, то лучше с ним справится математик».

Русскоязычная пресса Вам встречалась?

Конечно, в Германии издается большое число русскоязычных газет, которые популярны, в основном, у пожилых читателей, не освоивших немецкий язык и не получивших навыков работы в интернете.

Сейчас лидируют в этом секторе рынка два издательских дома — «Русская Германия» Бориса и Дмитрия Фельдманов и «Вернер Медиа» Николая Вернера. При всех различиях выпускаемых ими газет и журналов у них есть много общего: вторичность большинства публикуемых материалов. К сожалению, это свойство почти всех русскоязычных СМИ, выпускаемых вне России. Более половины всей площади любой эмигрантской газеты занимают тексты, либо перепечатанные из российских изданий, либо скопированные из интернета. И это, увы, неискоренимый недостаток подобных изданий.

Их аудитория становится с каждым годом все малочисленней, средств для развития и роста не хватает, вот и приходится экономить на ярких авторах, заменяя оригинальные работы простой копией. Насколько я знаю, несколько лучше обстоит дело с русскоязычной прессой в США и в Израиле, но и там невозможно полностью избавиться от клейма провинциальности и вторичности.

Совсем иная картина наблюдается в интернете. Именно тут по-настоящему расцветают оригинальные издания, здесь простор талантливым авторам. В наших журналах мы не публикуем ни одной работы, которая уже появилась в каком-то сетевом издании, на которую можно просто дать ссылку.

Именно интернет-издания, доступные поверх всех государственных границ читателям всех стран, — вот, по моему мнению, будущее русскоязычной прессы во всем мире.

Вы чувствуете какие-либо перемены в сознании, в менталитете?

Нет, человек мало меняется от передвижений в пространстве. Движение во времени сильнее меняет характер. Но от этого не застрахован никто, где бы он ни жил. А от переезда в другую страну ни трудоголик не перестает быть вечно занятым, ни лентяй не слезет с дивана, пока его не клюнет жареный петух.

Про Вату страну существует ряд клише, стереотипов, домыслов. Насколько картинка в СМИ отличается от того, что на самом деле? Ваша страна, она какая?

Я расскажу только об одном широко распространенном стереотипе, который я считаю весьма опасным. Речь идет о так называемом врожденном немецком антисе митизме.

Катастрофа европейского еврейства, которую называют Шоа, или Холокост, — незаживающая рана в сердце любого еврея, тем более, в Германии. То, что произошло в течение двенадцати лет двадцатого века, пока Гитлер был у власти, забыть невозможно.

Но и немцы это не забывают. Государство делает много, чтобы память о преступлениях нацистов сохранялась у новых поколений граждан. Уроки истории Холокоста — в обязательной школьной программе. О Катастрофе пишут книги, снимают фильмы, делают телевизионные передачи. Программа приема евреев из бывшего СССР в 1990–2005 годах, — одно из действий немецкого правительства, направленное на восстановление нормальной еврейской жизни в стране.

До сих пор историки спорят о том. в чем причина Холокоста. С легкой руки американского историка Даниэля Гольдхагена широко распространился миф о том. что главной причиной Холокоста был врожденный немецкий антисемитизм. Я считаю это псевдонаучным домыслом, исторически необоснованным и неверным.

Нацизм пришел к власти в результате многих причин. Антисемитизм сыграл тут свою роль, но далеко не главную. Если бы в начале двадцатого века экспертов — историков и социологов — спросили, в какой стране положение для евреев складывается наиболее неблагоприятно, где опаснее всего им жить, то большинство назвали бы не Германию, а другие страны. Антисемитизм во Франции во времена «дела Дрейфуса» был куда более свирепым, чем у немцев. Погромы в России и в Польше грозили жизни евреям значительно больше, чем антисемитские выходки в Германии.