Йона Амнон - Не оставляя следов. Воспоминания ветерана израильских спецслужб

Геня позвонила, как обещала. Она сообщила мне, что через Викторию Кантони она связалась с ее братом, д-ром Марчелло Кантони, и он обеспечил нам место в больнице. Гидончику были также приготовлены документы беженца из Румынии. Д-р Кантони настоятельно просит, чтобы мы, через римское отделение Джойнта, достали для Гидончика пенициллин — в то время пенициллин был лекарством безумно дорогим и малодоступным. Я просил передать д-ру Кантони, что, если у Джойнта действительно есть пенициллин, он будет ему доставлен первым утренним самолетом. Поговорив с Геней, я сразу же позвонил д-ру Менделю, израильскому врачу, представителю «Моссада ле-Алия Бет» в Риме, и сказал ему, что он мне срочно нужен и что я немедленно заеду за ним в гостиницу. Я рассказал д-ру Менделю, в чем дело, и попросил его достать пенициллин, лично отвезти его в Милан и там проследить за ходом лечения Гидончика. Несколько часов мы провели, переходя от одного врача Джойнта к другому, пока не получили нужное количество пенициллина. Рано утром д-р Мендель улетел в Милан, везя с собой драгоценное лекарство.

Уладив кое-какие срочные дела, я тоже вылетел в Милан. Вечером я приехал в больницу «Вилла-Агела». Бледный и встревоженный, я вошел в палату раненого. К моему изумлению, Гидончик встретил меня обычной своей улыбкой, и не успел я найти слова, чтобы выразить ему свое сочувствие, как он заверил меня, что все в порядке и он чувствует себя хорошо.

О поведении Бидончика, подлинного героя нашей подпольной войны, никогда не теряющего присутствия духа, рассказал мне Гидон, который вместе с ним пострадал от взрыва. Авария произошла, когда они разбирали взрывное устройство, чтобы законсервировать его в тайнике. Неожиданно сработал один из подрывных механизмов, взрывом Гидончику покалечило руку, а Гидону порезало лицо осколками. Несмотря на страшную, кровавую рану, Гидончик не потерял самообладания. Он послал Гидона к координатору, заведующему домом и тайником, чтобы тот вызвал врача-еврея или какого-нибудь другого, которому можно доверять. Координатор немедленно отправился за врачом, но до его прихода Гидончик еще успел помочь Гидону навести порядок в тайнике, запереть его и ликвидировать следы взрыва. Во время долгого переезда из Генуи в Милан Гидончик из последних сил старался ни звуком не выдать, как ему тяжело.

«Поздно ночью меня разбудил телефон. Звонила Геня. Дрожащим голосом она сообщила мне об аварии в тайнике. Она сказала, что молодого человека уже везут из Генуи в Милан и что меня просят оказать всю посильную помощь. Дело было непростое. Я сразу же позвонил профессору Медиди, затем в больницу, где сказал, что речь вдето молодом человеке, пострадавшем в автомобильной катастрофе, и я прошу немедленно приготовить все для операции. В 5 часов утра приехало такси из Генуи с Ги-дончиком и его друзьями. Раненый был очень бледен от шока и потери крови. По дороге в больницу нам пришлось несколько раз останавливаться, ибо мы боялись, что он сейчас умрет. Сопровождавший Гидончика врач поддерживал его с помощью уколов. Кроме того, его напоили коньяком. По прибытии в больницу больному немедленно сделали переливание крови, и в 11 утра профессор A-и оперировал Гидончика, отняв ему размозженную кисть руки. Полицию, естественно, решили не уведомлять, а сама операция прошла успешно. Тем временем приехал д-р Мендель и привез пенициллин. Когда Гидон-чик проснулся после наркоза, трудно было узнать человека, привезенного утром в больницу. Хотя он понимал, что кисть правой руки он потерял навсегда, Гидончик решил ни в коем случае не поддаваться несчастью и сразу же, не прибегая к помощи медсестры, стал сам умываться левой рукой, причесываться и т. д.».

Я хорошо помню, с каким изумлением смотрели врачи и медсестры на раненого, проявлявшего такую силу воли в своем стремлении преодолеть травму и освоиться с новым положением. Спустя две недели Гидончик был уже с нами в Риме, энергичный, бодрый, как всегда, улыбающийся и полный решимости научиться писать левой рукой. Но этот несчастный случай лишил нас одного из лучших наших оперативников, который никогда не отказывался ни от какого, даже самого неприятного, задания.

Через некоторое время Гидончика отправили в Америку, где ему был сделан протез. Вернувшись в Израиль, он, при поддержке министерства обороны, поступил в Технион [51]и успешно закончил его по специальности инженер-механик.