Шафик Хандаль - Мы победим! / Тайные тюрьмы Сальвадора

Немедленно вслед за теми президентскими выборами Партия обновляющего действия была запрещена, но наша партия, опираясь на волю масс, самоотверженно участвовавших в недавней избирательной кампании, сумела остаться в сфере легальной политики: она не распустила комитеты, созданные по всей стране, пытаясь легализовать свою деятельность через другую партию. Эти попытки не увенчались успехом, но в конце концов в 1971 году мы пришли к соглашению с руководителями недавно зарегистрированной партии, Национальный демократический союз (НДС), и вновь получили возможность действовать легально, причем не только мы, но и некоторые другие демократические группы и политические деятели. Тогда и стало возможным создание Национального оппозиционного союза за счет политической договоренности с Демохристианской партией и Национальным революционным движением (НРД), партией, уже тогда возглавляемой доктором Гильермо Мануэлем Унго, нынешним президентом Революционного демократического фронта (РДФ).

Военная диктатура, встревоженная результатами президентских выборов 1967 года и растущим забастовочным движением, вновь прибегла к практике репрессий. Так начал стираться демократический образ, возникший после реформы выборов. Стали частыми и все более ожесточавшимися столкновения народных масс с карательными органами. Все более нагло и откровенно осуществлялись подтасовки на выборах. Эта обстановка отразилась на ХДП: среди членов ее низовых организаций появились более радикальные настроения; равно как и коммунисты, демохристиане сделались объектом гонений и репрессий. Появилось левое течение в первичных организациях и среди части руководителей Демохристианской партий, и особенно в ее молодежной организации, представители которой вошли в состав руководства партии. Все это в конечном счете побудило их пойти на союз с КПС, несмотря на сопротивление части демохристианского руководства.

Образование НОС придало движению народа гигантский размах. Уже в ходе своего первого участия в выборах в феврале 1972 года (президентские выборы того года) он добился большинства, но последовал грубый подлог при подсчете голосов, повлекший неудавшийся переворот, организованный группой демократически настроенных военных (25 марта). Было объявлено осадное положение, развязаны репрессии, и на пост президента вступил официальный кандидат. Тем не менее, мы продолжали участвовать в выборах: в парламентских и муниципальных 1974 года, таких же 1976 года, хотя в самый последний момент, когда стала очевидной подготовка очередного фарса, мы были вынуждены от них отказаться. Несмотря на это, мы продолжали вести пропаганду и агитацию, разоблачать махинации правительства, разъяснять народу опасность процесса фашизации военной хунты, начавшегося в конце 1974 года и все более усилившегося. У диктатуры был практически один выход: если бы она в той или иной степени признала результаты выборов, то потеряла бы контроль над Законодательной ассамблеей и некоторыми другими органами власти. Таким образом, она могла удержаться, только безгранично ужесточив репрессии и реорганизовав государственный аппарат, превратившись в фашистскую диктатуру. А так как военное командование не могло отделаться от процедуры выборов, ее необходимо было извратить, создав иллюзию соблюдения закона. Именно так и произошло: репрессии все более и более принимали характер массового побоища, политических убийств, незаконные аресты и похищения стали обычным делом. Национальный союз оппозиции решил принять участие в президентских выборах февраля 1977 года. Предвыборная кампания началась в последние месяцы 1976 года, и кандидатом на этот раз был выдвинут демократически настроенный отставной военный. Мы одержали еще более убедительную победу, чем в 1972 году, но диктатура вновь подтасовала результаты выборов.

Подводя итог, делаю следующий вывод: участие компартии в избирательной борьбе было в основном оправдано, хотя также было сопряжено с опасностью для нее подпасть под влияние реформизма. С 1964 года выборы стали в центре политической борьбы в стране. Не участвовать в выборах означало отойти в сторону от нее и позволить буржуазии осуществлять идеологическую обработку масс. Участие коммунистов в выборах способствовало подготовке масс к революции.

Мы знали, что выборы не могли быть единственным путем к власти для демократических и тем более для революционных, антиимпериалистических сил, и именно в этом мы убеждали массы в ходе избирательных кампаний, особенно последней. Мы призывали их не заблуждаться относительно выборов, а понять, что этот процесс исчерпает себя и будет необходимо перейти к высшим формам борьбы. Мы руководствовались ленинским учением о том, что массам нужен собственный опыт: на протяжении уже десятков лет мы убеждались в том, что этот путь не приведет к власти, но требовалось убедить в этом массы, для чего они должны были приобрести собственный опыт.