Филипп Вигель - Записки Филиппа Филипповича Вигеля. Части пятая — седьмая

На следующее утро, 31-го, проехал я к военным поселениям принадлежащее, величиной своей примечательное местечко Петриковку, которому недавно пожалован какой-то новый титул. Около обеденного времени, между последним новороссийским городком Крюковым и первым малороссийским городом Кременчугом переехал я на пароме разделяющий их, часто упоминаемый Днепр. На берегу встретил я дожидающихся переправы башкир, которых из Оренбургской губернии вели в Турцию на убийство или на убой. Кременчуг показался мне лучше многих губернских городов, пользующихся честью сего названия. Когда он был пограничным городом, говорят, был он гораздо многолюднее; но он снабдил первоначальным населением весь Новороссийский край В нём нашел я хороший трактир и хороший обед. От него проезжая малороссийскими селениями, не мог налюбоваться ими. Все они занимают большое пространство, наполненное садами, и имеют вид рощ, сквозь деревья коих белеются хаты. Ночевать приехал я в Решетиловку, богатое имение, принадлежавшее Василью Степановичу Попову, и у одного из поселян нашел ночлег, который желательно бы было везде находить даже за границей.

Рано по утру, 1-го июня, приехал я в Полтаву и пробыл в ней целые сутки. Подъезжая в ней, от невежественного ямщика тщетно требовал я указания места, где происходила наша знаменитая битва. Вероятно, славное воспоминание о сей победе заставило при Александре избрать местом главного управления сей малый город. Также как Симферополь, он делится надвое, на старый и на новый; в первой я не заглядывал, в последнем остановился. Широкие в нём, правильные улицы, обставленные низенькими домиками, с большими между ними разрывами, ведут к круглому, обширному полю, названному городской площадью; вокруг него подымаются высокие, казенные, каменные строения, а в самой середине стоит также очень высокий памятник Петру Великому. Пустота этой площади, на краю города находящейся, показалась, наконец, ужасною, и чтобы наполнить ее, насадили по четырем углам её четыре сада или сквера. Город этот был тогда еще весьма небогат; в нём не было ни одной гостиницы, а низенький деревянный какой-то заезжий дом, в котором тот день кроме меня не было ни одного проезжающего. Я занял две маленькие выбеленные комнатки и должен был довольствоваться плохой пищей. После обеда пошел я гулять в большой, прекрасный сад, казенный или общественный, который спускается по горе до живописной речки Ворсклы. Поблизости от него находились два довольно красивые строения, Институт Благородных Девиц и собственный дом попечительницы его, жены генерал-губернатора князя Репнина; жаль только, что всё это запрятано в угол, который из путешественников, подобно мне, редко кем посещается.

Начиная с Полтавы, я намерен был останавливаться во всяком губернском городе, дабы дать себе о нём некоторое понятие. Во всех находившихся у меня по дороге неоднократно бывал я, почти не видав их.

В первый из них, мне уже несколько знакомый Харьков, приехал я 8-го июня. В нём не нашел я ни одного из моих прошлогодних знакомых; не мог даже остановиться в знакомой мне гостинице Матускова, а в каком-то вновь заведенном трак тире. Приятно было смотреть на Харьков, который, видимо, рос. Прогуливаясь по его улицам, тогда уже не грязным, видел я множество новых каменных домов; одни из них начинали отделывать, другие были только что выстроены, а иные еще строились. С удовольствием посетил я университетский сад, с длинными, прямыми, густыми аллеями, который на конце Сумской улицы, почти вне города, служит местом общественных прогулок. На краю его была открытая беседка, откуда очень хороший вид на кварталы и сады, находящиеся за речкой Лопанью.

Останавливаясь в Белгороде и в Обояни только для прокормления своего и 6-го числа приехав в Курск, пристал я в великолепной тогда гостинице Полторацкого. Я не знаю, что бы стал я делать вечером в Курске, где у меня тогда не было ни одного знакомого, если б попечениями бывшего губернатора Кожухова, безжалостно отставленного, у выезда из города не был насажен славный сад при строениях, принадлежащих Приказу Общественного Призрения. Туда я поспешил и приятным образом нагулялся. Он был устроен в угождение императору Александру, который так любил природу и который, проезжая через губернские города, почти в каждом приказывал заводить летние публичные гульбища, и таким образом оставлял в них благодетельные следы своего присутствия.

Тоже самое нашел я и в Орле, куда приехал 8-го поутру. По воле покойного, большое пространство было засажено молодыми деревьями, не успевшими еще много подняться на крутом берегу, где Орлик впадает в Оку. Теперь, говорят, он разросся и служит большим украшением городу, который после пожаров хорошо выстроился.