Андрей Танасейчук - Джек Лондон - Одиночное плавание

Не дошла целиком до нашего читателя и довольно спорная, но, без сомнения, весьма содержательная биографическая книга Чармиан Лондон — жены писателя [4] Эта биография в очень сокращенном виде (примерно 20 процентов текста) была опубликована в первом томе (книга 2) вышеназванного Полного собрания сочинений писателя (ЗИФ). . Неоднократно переизданный в СССР труд американца Ф. Фонера «Джек Лондон — американский бунтарь», хотя и считается биографией, по сути таковой не является, поскольку, как честно сообщает издательская аннотация, «основное внимание автор уделяет анализу общественно-исторических взглядов великого американского писателя, его связям с рабочим и социалистическим движением и практической деятельности члена американской Социалистической партии». Более удачной в биографическом смысле представляется изданная в 1981 году книга англичанина-социалиста Роберта Балтропа «Джек Лондон, человек, писатель, бунтарь», но и она не лишена «идеологических перегибов» и умолчаний.

Жизнеописания Джека Лондона отечественных авторов — изданные в разные годы книги В. Богословского, В. Быкова, А. Садагурского, С. Батурина, А. Зверева [5] Богословский В. Джек Лондон. М., 1964; Быков В. Джек Лондон. М., 1964; Он же. По следам Джека Лондона. М., 1996; Садагурский А. Джек Лондон: Время, идеи, творчество. Кишинев, 1978; Батурин С. «Ваш во имя революции»: Рассказ о Джеке Лондоне. М., 1983; Он же. Портреты американских писателей: Л. Стеффенс, Дж. Лондон, Т. Драйзер. М., 1979; Зверев Л. Джек Лондон (к 100-летию со дня рождения). М., 1975. — вряд ли могут претендовать на статус полновесных биографий. Они созданы в советское время, а потому несут отпечаток именно того восприятия, о котором мы говорили выше. И по этой причине почти остались «за бортом» для автора настоящих строк. Как, собственно, и литературоведческие сочинения — писалась биография, а не исследование, интерпретирующее тексты.

Иное отношение к биографическим работам соотечественников Лондона. Конечно, среди них много неравноценных, тенденциозных, но большинство свободно от идеологических акцентов, наполнено (особенно это касается работ последнего времени) новым, очень интересным материалом, к которому автор этой книги неизбежно обращался.

Совершенно особая ситуация с тем, что написано самим Лондоном. Тексты любого автора «интертекстуальны» (раз уж мы пользуемся этим термином). И во многих произведениях Лондона отчетливо слышна перекличка (иногда сознательная, но чаще всего — нет) с сюжетами и мотивами его современников — Р. Киплинга, Г. Уэллса и др. Вместе с тем книги писателя, начиная почти с самых первых опытов, отличались насыщенной автобиографичностью. Разумеется, каждый автор черпает материал прежде всего из личного опыта. Однако Лондон в данном смысле уникален. У его героев много общего с автором. И не только потому, что жизнь писателя была чрезвычайно богата впечатлениями, — он сам был необычайно восприимчив. Его произведения можно интерпретировать как развернутую художественную автобиографию. Разумеется, Лондон постоянно додумывает и перетолковывает собственное прошлое. В этом сложность восприятия, но не отрицание значения описываемого. Тем более что оно постоянно (явно или неявно) перекликается с реальными событиями жизни. Конечно, «интертекстуальность» такого рода автор биографии игнорировать не в праве. Так что обращение к произведениям Лондона — неизбежно и необходимо.

Настоящая книга помимо названия имеет подзаголовок: «Одиночное плавание». С «плаванием», кажется, все понятно: Джек Лондон был по-настоящему влюблен в водную стихию, плавал по рекам и заливам Калифорнии, ходил по морям и океанам, побывал в водах Арктики, в южных морях, не раз пересекал Тихий океан и Атлантику.

Но, по течению или против, «плавание» Лондона — это еще и странствие . В самом широком смысле: он странствовал с бродягами по «Дороге», с золотоискателями по «Белому безмолвию», с бездомными по трущобам Ист-Энда, с коллегами-журналистами по Корее и Мексике…

Странствовал не только физически. Куда интенсивнее — странствия духовные: прочитанные книги, увлечение философией, изучение социальных теорий… Встречи, дружбы, любовные связи — то же. И борьба с обстоятельствами, схватка с самим собой…

Может показаться, что прилагательное «одиночное» в случае Лондона звучит диссонансом. Какое же плавание — одиночное? «На борту» всегда находилась «команда». Были мать и любящий отчим, сводные сестры, в юношеские годы — приятели, в зрелые — семья (даже две), дети, родственники, возлюбленные, попутчики и случайные встречные…