Константин Ковалев - Евдокия Московская

Эпоха, в которую Евдокия из обычной княжны, коих на тогдашней Руси было немало, превратилась после замужества в великую княгиню, то есть в правительницу крупного и важнейшего Великого княжества Владимирского, в которое составной частью входило и Великое княжество Московское, была непростой для Русского государства.

Достаточно почитать летописи или произведения древнерусской литературы той поры, чтобы понять — в каком постоянном ожидании напастей и возможной негаданной кончины жили тогда люди. Набеги, войны, разрушения, возможность попасть в плен и рабство к иноплеменникам, близкое соседство с мощными и развитыми мусульманскими странами — всё это окружало Русь или происходило постоянно и ежедневно.

Добавим к этому междоусобные княжеские столкновения, переделы земли, борьбу за уделы и за само великое княжение. То есть жизнь человека фактически была, как говорили, — «под Богом». Ложась спать, житель даже укреплённого стенами города не мог быть уверенным, что завтра проснётся живым и здоровым.

Вот типичный рассказ из летописи того времени: «Горестно было видеть, и слёз многих достойно, как один татарин до сорока христиан вёл, грубо связав их, многое же множество посечено было, иные же от холода умерли, другие от голода и нужды… И была тогда во всей Русской земле среди всех христиан туга великая и плач безутешный, и рыдание, и стоны, ибо вся земля пленена была…»

А вот и другое повествование, почти повторяющее предыдущий рассказ об ордынском нашествии: «Сколько сотворили убытков своими набегами, сколько городов захватили, сколько золота и серебра и всякого имущества захватили и ценностей всяких, сколько волостей и сёл разорили, сколько огнём пожгли, скольких мечами посекли, скольких в плен увели!»

Русь находилась под властью Орды, фактически являлась её частью, или, как тогда говорили, — «улусом». Приходилось регулярно платить ханам Орды немалую дань, а она ведь собиралась со всего мира.

Если русские князья имели ярлык на великое княжение, то только с согласия выдававшего его ордынского правителя. Летописи подтверждают нам, что был тогда тот, кого называли на Руси «царём». Нет, это не великий князь Владимирский, Московский или какой иной. Царём называли хана Золотой Орды. И без его соизволений вообще ничего всерьёз предпринимать было нельзя. Его власть была полной, он в конечном итоге решал — кого казнить, а кого миловать. Ему платили дань все улусы, а значит, каждый отдельно взятый человек русского Средневековья.

Однако почти полтора столетия ордынского благополучия во власти и окормления её с помощью обложенного данью населения вдруг привели к сбоям в уже налаженном механизме. И на то были свои причины.

Новые времена приносили новые веяния. Предчувствовалось во всём — что-то должно было произойти в этом мире. В кругу женщин, окружавших великую княгиню Евдокию, помогавших в хозяйстве или в воспитании детей, обсуждали всяческие слухи или донесения, в особенности, приходящие с востока. Ибо судьба страшной Орды влияла и на жизнь Руси. Проблемы за Волгой становились и проблемами всех русских княжеств.

А было от чего беспокоиться.

Довольно долгое для тех времён 15-летнее правление хана Джанибека в Орде закончилось в 1357 году. Начались бесконечные дворцовые перевороты и династические распри, которые положили начало ослаблению могущественного государства.

Но эта агония не означала улучшений для Руси. Иногда в истории происходит наоборот. Не случайно говорится, что раненый зверь может быть ещё более опасен, нежели здоровый.

Известно, что Чингисхан оставил множество потомков, которые успешно расплодились по всей Евразии. И большинство из них мечтали занять ханский престол. Гигантская Орда была лакомым кусочком для каждого из них.

За последующее после кончины Джанибека пятнадцатилетие, вплоть до 1372 года, властью в Орде успели насытиться 15 ханов. Правили они и по полгода, и максимум — по два, а один — вообще только четыре дня!

Казалось бы, ослабление и неустойчивое положение такого сильного хозяина для Руси могло бы стать хорошим предзнаменованием. Но оно отражалось на жизни крепнувшего Московского государства весьма отрицательно. Довольно трудный, многодневный путь в Орду русских князей или их посольств иногда заканчивался ничем, так как за время путешествия менялся ордынский правитель, а с ним — и возможные решения о власти или порядке.