Джон Уайзман: Воин-разбойник

Никто не беспокоил меня — включая охранников (которые известны, как хаски — хари с ключами), и я держался в основном сам по себе.

Жизнь, безусловно, сносная. По кабельному телевидению идут Си-эн-эн и канал HBO. Я прочитал более шестидесяти книг с тех пор, как приехал сюда. Я тренируюсь два-три раза в день. Мой весь упал с 235 фунтов до 195 (прим. со 106 до 89кг), талия — с 36 до 31 дюйма (прим. с 91 до 79см), я жму 500 фунтов (прим. 226кг) жимом лежа и тягаю 190 фунтов (прим. 86кг) на тренажере для пресса. Я зарабатываю колоссальные шестьдесят пять пенсов в час на своей работе в тюрьме — садоводстве, ландшафтном дизайне и выполнении работ по техническому обслуживанию на тюремной фабрике «UNICOR», которая делает все, от электрических кабелей для правительства до столов для правительственных офисов.

Половина моей зарплаты идет на выплату штрафа. Я сижу в своей камере на третьем этаже, которую делю с байкером-наркодилером по имени Джесси, и сочиняю эти слова.

У меня также было много времени за эти месяцы, чтобы подумать о прошлом — и о будущем. Одним из самых приятных аспектов моего заключения была почта. Я получил десятки писем от бойцов SEAL и боевых пловцов, с которыми служил.

Эв Барретт, вышедший в отставку и живущий во Флориде, нацарапал мне пару записок, в которых он просил держать свой нос чистым и затронул тему, что он обо мне думает. Патч Уотсон постоянно присылает мне бюллетени из музея UDT/SEAL в Форт-Пирс, Флорида, где он сейчас работает помощником куратора. Даже Пол Хенли, который ненавидит что-либо писать, ухитрился отправить мне пару писем. Десятки бойцов SEAL, которых я отобрал для Шестого отряда — некоторые из них все еще там, другие, те кто ушли в отставку или на другие назначения — написали мне, советуя хранить веру, передавая кое-какие сплетни или напоминая, что они еще вспоминают меня за кружечкой холодненького. Письма от парней из Шестого отряда тем более важны, что некоторых из них предупредили, что контакт со мной может означать потерю их допуска безопасности или их службы в Шестом отряде, но они все равно мне написали.

Дело в том, что сидя здесь, внутри, было бы легко обратиться внутрь себя и ожесточиться, говоря все время «что за херня…» и проклинать мир. Но эти открытки и письма поддержали меня, придали сил. Я всегда проповедовал сплоченность подразделения. Здесь, за решеткой, эти слова вернулись ко мне по почте, и я понял, что кое-чего достиг.

В конце-концов, бойцы SEAL, которых я выбрал и обучил — это мое настоящее наследие. И, несмотря на попытки флота уничтожить многое из того, что я создал, это наследие продолжает жить. Конечно, все изменилось. Шестой отряд — это гораздо более конвенциональная часть, чем в мои дни. Теперь это огромная часть — больше чем в три раза, чем тогда, когда я ее возглавлял — и она так же громоздка, как «Дельта». «Красная ячейка» все еще существует. Но акцент был смещен с «покажи мне» на «подскажи мне». Они проводят не так много приближенных к боевым действиям учений — и когда они их проводят, сценарии направлены на то, чтобы позволить командирам баз выигрывать чаще, чем проигрывать.

Но люди, которых я отобрал и обучил, передают то, чему я их научил, новому поколению бойцов SEAL. Некоторые из салаг, которых я отобрал в качестве младшего-младшего пушечного мяса, теперь стали старшими — главными старшинами, капитанами третьего и второго ранга — и, подобно партизанам, они тихо работают в системе, чтобы создать подразделения спецназа так, как я учил их делать. Они держат меня в курсе своих успехов. И они научились делать это по-своему.

Когда мои бойцы SEAL разрабатывают сегодня свои оперативные планы, они планируют не «Мастинос», они планируют «Марсинкос».

Что касается того, что нас ждет впереди, я всегда шутил, что Шестой отряд SEAL надо сделать коммерческим предприятием. «Вы вызываете, Я везу». НЖЗЛ Инкорпорейтед — Надрать Жопу, Захватить Людей, Все включено.

Это не так уж неправдоподобно. У правительства США есть руководящие принципы, которые предписывают непринятие убийства в качестве национальной политики. У него есть правила, которые гласят, что враждебные цели, такие как военные химические заводы, ядерные объекты и оружие могут быть поражаемы только во время полномасштабных военных ударов. Но что происходит, когда сверхдержава, такая как Соединенные Штаты, сталкивается с Муаммаром Каддафи, Мануэлем Норьегой или Саддамом Хуссейном?

Израильтяне имеют возможность наносить превентивные удары по конкретным целям, как это было в апреле 1989 года, когда объединенное подразделение «Моссада» и армейских коммандос убили террориста номер два в ООП, Абу Джихада, в его доме в Тунисе. Другие страны, включая Францию и Великобританию, также тайно поражали цели — как человеческие, так и иные. Советы ведут активную кампанию тайных операций. Напротив, Соединенные Штаты всегда неохотно вели подобные теневые войны против своих врагов.