Франц Запп - Сталинградский пленник 1943–1946

Одну занимательную историю уже после вступления Гитлера в Австрию рассказали мне во время геодезических работ в 1938 году старожилы Леондинга, тогда мы прокладывали дорогу для автобусного сообщения между Леондингом и Линцем. При этом выяснилось, что надо снести старый развалившийся сарай. Оказывается, Гитлер со своими ровестниками многие годы часто использовал его для своих диких игр, в которых был заводилой. Вот почему нацисты берегут и сохраняют эту халупу. Увидев, что я не испытываю благоговения перед этим памятником, мне рассказали другую историю, как Гитлер задумал тогда устроить крушение экспресс-поезда на западной железной дороге между Унтергаумбергом и Арльбергом, рядом с каменоломней. С целью ограбления. Для этого он и его товарищи выкатили из каменоломни большой камень, положили его на рельсы и с нетерпением стали ждать. К счастью, локомотив был достаточно мощным и столкнул камень с рельсов. Гитлер был очень разочарован и, выходя из засады, сказал им: следующий раз возьмем камень побольше, а теперь надо уносить ноги, а то обходчик накостыляет. Леондингцы подумали, что если такой человек получит большую власть, он принесет много несчастья миллионам людей. Как они были правы.

В Вене и других городах Австрии царили безработица и горькая нищета. На улицах не только городов, но и сел было полно нищих. Люди опасались заходить в телефонные будки и магазины, принадлежавшие евреям, так как нацисты закладывали там бомбы. Австрийская сталелитейная промыш ленность находилась в руках немцев, но не получала от них никаких заказов. Иностранный туризм из Германии был блокирован и парализован тысячами препон и запрещений, каждый немец, желавший провести отпуск в Австрии, должен был уплатить сумму, равную 40 000 теперешних шиллингов. Эсэсовцы стали нападать на сотрудников бундесканцелярии и при участии СА застрелили бундесканцлера Дольфуса. Но австрийцы не испугались. Новый бундесканцлер Шушнигг поднял цену на золотой шиллинг на 25 % и начал крупные строительные работы. Все это происходило под покровительством Муссолини, который, правда, впоследствии напал на нас и стал союзником Гитлера. Экономика стала приходить в себя. Правда, социалистический «шуцбунд» оставался запрещенным. Попытка достигнуть соглашения с социалистами не увенчалась успехом. Гитлер был возмущен сопротивлением Австрии и ответил вводом немецких войск (в середине марта 1938 года). 10 апреля Гитлер провел «свои всенародные выборы» при тайном голосовании. Вблизи избирательных участков были поставлены полицейские и функционеры нацистской партии, готовые без промедления вступить в действие, к тому же в избирательных бюлетенях вопрос был поставлен однозначно, голосовать можно было только «за», но не «против». В такой ситуации проголосовали «за», отрицательно голосовавших практически не было. Победив на выборах, Гитлер, как уроженец Австрии, надеялся на торжественную встречу, но она не получилась (в Вене было приблизительно 1,5 миллиона жителей, а встречать его вышло 150 000, и то больше из любопытства). В то же время Гитлер вступил в тесный контакт с Муссолини и договорился о судьбе Южного Тироля: эта область достается Италии, а каждый тиролец получил возможность свободно решить, где он хочет оставаться, в Германии или на месте, в Тироле, но под итальянским правлением. Лишь немногие пожелали уехать. Оставшиеся находились под гнетом, который закончился лишь в 1992 с принятием договора между Австрией и Италией под эгидой ООН. Для Гитлера 380 000 южных тирольцев не были достаточным поводом для вражды с Муссолини. После окончательной победы он собирался поселить их в новых восточных землях.

Успех «народно-демократических» выборов удался Гитлеру не только благодаря надувательству, но и с помощью прогермански настроенных социалистических политиков, таких например, как Карл Реннер, хотя в 1945 году по предложению Сталина он был избран федеральным президентом Второй Республики действительно демократическим путем. Имелось много и других знаменитых политиков этой партии, мыслящих, как Реннер. Была еще либеральная партия Великой Германии, правда, она и ее идеологи представляли себе это понятие уже иначе. Большую негативную роль сыграло политическое непостоянство кардинала Пинитцера, главы католической церкви: до вступления гитлеровских войск он энергично выступал за независимость Австрии, опираясь при этом на международный закон, но затем стал в своих проповедях советовать верующим голосовать за присоединение Австрии к гитлеровской Германии. Он утратил доверие паствы, что не сулило материальных выгод церкви, и дела ее решались тайно. По инициативе прелата и политика Игнаца Зайпеля был заключен конкордат между Дольфусом, Шушниггом и святым престолом, что гарантировало его права и обещало доход от церкви. При скоропалительном заключении договора Гитлер оказался достаточно хитер, чтобы заверить его стороны в своем одобрении. «Церковный налог» не вызвал удовольствия верующих. Но Гитлер распространил его на Германию, ведь это были не его деньги, их платили только католики, и это продолжается и по сей день, и не только в Австрии. То, что Гитлер не жаловал евреев, было в традиции католической церкви. В Страстную неделю их поминают как «убийц Христа». И так было за двадцать семь лет до второго собора в Ватикане, внесшего существенные изменения в церковную жизнь. Война Гитлера со Сталиным была для церкви «справедливой войной», потому что Сталин являлся для нее более опасным врагом. На протяжении всей истории католическая церковь часто сама вела жестокие войны и всегда находились «теологи», которые объявляли эти войны «справедливыми». «Не убий» или «Возлюби врага своего» — верить в это предоставлялось простому люду, овцам, но не пастырям. Они сжигали на кострах всех, кто думал по-своему, объявляя их еретиками и ведьмами, а до этого изувечив их в своих пыточных застенках. И всегда это делалось «во имя Господа». Почему бы при всем этом не объединиться с Гитлером? И неудивительно, что за 2000 лет деятельности католической церкви человечество не стало действительно христианским. Всегда во главе угла были власть и собственность. Весь мир, стоявший над схваткой, дал Гитлеру неслыханную свободу, как теперь некоторым политикам в Югославии.