Петр Мартьянов - Дела и люди века - Отрывки из старой записной книжки, статьи и заметки. Том 1

Необходимо пояснить, что редактор «Искры» был человек строгих правил, твердый и решительный. Его положительность и неуклонность в принятых решениях была известна. Но во всем, касавшемся лично его и семейных дел, он находился под влиянием этой простой и необразованной женщины. Во всех его домашних столкновениях с нею, ей стоило только нахмуриться, возвысить голос, прикрикнуть, — и бедный Василий Степанович, по меткому его выражению «старался устраниться», стушевывался, умолкал или уходил прочь. Наталья Романовна знала это очень хорошо и, при каждом удобном случае, пользовалась этим, пуская в ход все женские уловки и, конечно, достигала желанной цели. В данном случае она, узнав от рассыльного редакции, что Василий Степанович задумал устроить у Излера вечер, бросилась и, под видом болезни ребенка, увлекла его домой.

Конечно, все это осталось в области прекрасных мечтаний и суетных надежд. «Искра», как известно, в скорости зачахла, и, несмотря на все усилия ее властителя, должна была прекратить свое существование. Здесь не место распространяться об этом тяжелом событии в жизни Василия Степановича, тем более, что в своем месте я сообщу о нем известные мне факты. Но при всем том, мне кажется вполне уместным, именно здесь указать на тот факт, что «Искра» прекратилась не потому, что — как заявил г. Чуйко в «Очерках современной русской поэзии», — прошла пора обличений и обличительная литература приелась публике, но вследствие того, что издатель «Искры» жил выше своих средств, к чему его вынуждали многие обстоятельства, а главное — постоянные столкновения его с Натальей Романовной, которую он ненавидел и презирал, но терпел ради ребенка, и от которой он, при каждом удобном случае, убегал и бросался в водоворот столичных развлечений, стоящих, как известно, больших денег. Я думаю даже, что «Искра», будь у ней не 9–10 000, а 30–40 000 подписчиков — и тогда не могла бы долго существовать при главенстве В. С. Курочкина, так как увеличение средств послужило бы только к увеличению его случайных трат, а результаты, в конце концов, получились бы одни и те же.

Подписная цена за экземпляр — 2 р. в год.

Графа Федора Логгиновича Гейдена, тогдашнего начальника главного штаба.

Генералу Мещеринову.

Для постройки храма был образован особый строительный комитет, существовавший до 1873 г., т. е. до того времени, когда работы по постройке были переданы г. Губонину. Медленность постройки храма за прежнее время происходила вследствие незначительности имевшихся в распоряжении комитета сумм, так как только на 1873 г. для постройки был испрошен кредит в 250 000 руб.

Первоначально предполагалось облицевать храм порфиром и мрамором; но так как эта мера требовала расходу до 700 000 р., то и решили, впоследствии, ограничиться только постановкою по фасаду мраморных колон.

Впоследствии генерал-фельдмаршал, князь Варшавский.

Впоследствии генерал-адъютант и оренбургский генерал-губернатор.

Адъютант военного министра, лейб-гвардии гусарского полка штаб-ротмистр, находившийся в то время при генерале Вельяминове. Убит в деле под Черной, в чине генерала свиты его величества.

Государь во время следования от Поти до Квирильскаго поста изволил находиться в отличном расположении духа.

Бывший шеф корпуса жандармов.

Зять владетеля Мингрелии.

Выражение «извощиками», относилось до командира грузинского гренадерского полка, полковника графа Опермана, содержавшего по дороге в Тифлис почтовые станции.

Тифлисский военный губернатор.

Сын корпусного командира.

Назначив сына барона Розена флигель-адъютантом, ввечеру того же дня государь, видимо желая хоть несколько утешить старика, пожаловал во фрейлины ее величества и дочь его (впоследствии известная игуменья Митрофания).