Владимир Васильев - Батальоны вступают в бой

Остальные орудия батареи вступили с неприятелем в бой и отразили его атаку. Правда, несколько машин прорвалось во второй эшелон на позиции 1-й стрелковой роты капитана Векшина. Ему пришлось туго. Выручил 2-й батальон. Он очистил от врага господский двор.

Во время боя в центре Каттенау комбат Филипповский, командир батареи Богуславец с группой радистов и взвод разведчиков Дубинды заняли первый этаж большого дома. На верхних этажах еще шел бой. Здание дрожало от взрывов гранат. Радисты тем временем развернули радиостанцию и пытались связаться со штабом полка. Богуславец намеревался передать данные для нашей артиллерии.

Вдруг в окно нижнего этажа, выбив стекла, просунулся ствол вражеской самоходной пушки. Фашистские автоматчики, окружив здание, закричали:

— Рус, сдавайся!

Создавалось, казалось бы, безвыходное положение. В это время радисты наконец связались с КП части. Пока разведчики отстреливались, Александр Богуславец вызвал огонь на себя.

Через несколько минут дивизион «катюш» дал залп. Вражескую самоходку и автоматчиков как ветром сдуло. Они отскочили в конец квартала. Филипповский, Богуславец и Дубинда со своими бойцами с трудом вырвались из огненного пекла.

Весь день 14 января мы вели бой за Каттенау и прилегающие к нему высоты. А вечером начались контратаки немцев. Они пытались отбить город, но не смогли.

К утру 18 января полк в составе дивизии занял исходное положение для наступления в первом эшелоне. В его строю все меньше оставалось ветеранов. На Каттенауских высотах авиационная бомба накрыла землянку, где находились братья Кругловы. Я подошел к огромной воронке и поднял шапку Михаила, в которой, как всегда, была игла с нитками. Это все, что осталось от моих боевых товарищей. Об их смерти некому было сообщать: они выросли в детдоме.

Не успел я отойти от страшного места, возле которого стояли также Березников и Лебедь, как меня встретил Василий Кучерявый и приглушенным голосом сообщил:

— Вот осиротела… — Он кивнул на смуглую девушку с поникшей головой.

И я сразу все понял. Возле моего «виллиса» стояла стройная, черноволосая, с карими глазами Валя Медяникова. По национальности она была турчанка. Пришла в армию из Азербайджанской республики. И очень быстро зарекомендовала себя знающим и бесстрашным военфельдшером. В нашем полку она встретила своего земляка Петра Саввича Мудракова. И они, красивые, храбрые, энергичные, полюбили друг друга.

В Пруссии майор Мудраков командовал 1-м стрелковым батальоном. Его фамилия часто упоминалась в политдонесениях и оперативных сводках. Горячий, подвижной, любивший острую шутку, он появлялся в ротах в самые критические минуты, ходил с гвардейцами в атаки. Комбат пользовался среди солдат большим уважением.

В боях за Каттенауские высоты 1-й батальон попал в полуокружение. Мудраков бросился со своего КП на фланг, где положение было особенно плохое, но не добежал. Тогда за умолкший станковый пулемет легла Валентина Медяникова и открыла меткий огонь по наступающим гитлеровцам. Ее решительные действия в очень напряженный момент внесли перелом в ход боя. Подоспела подмога, и противник был остановлен, а затем и отброшен назад.

Я подъехал к развалинам кирпичного здания и увидел там опрокинутый каменный забор, помятое противотанковое орудие, глубокие следы гусениц. Мудраков лежал на каменной площадке, ведущей в подвал. На его груди блестел орден Красного Знамени. Сдерживая слезы, Валя наклонилась к любимому и собою прикрыла его лицо. Петр и Валя мечтали вернуться на родину вместе. И вот теперь его подруга осиротела.

Петр Саввич погиб в районе господского двора Нибуджен, а в боях за город Цинтен сложил лихую голову заместитель комбата капитан В. Сурков. Пуля нашла его в тот момент, когда он вел за собой стрелковую цепь.

Гибель братьев Кругловых, Мудракова и Суркова… Как много унесла война прекрасных людей. Разве это забудешь?

За последнее время какие-то изменения произошли в настроении Ивана Алексеевича Алехина. Я заметил, что начальник штаба полка все чаще и чаще сидел за бумагами задумчиво-скучный. Меж густых его бровей резко обозначились две вертикальные складки. Возможно, начало сдавать здоровье. Алехин имел несколько ранений. Первое он получил на Волге. Зажигательная пуля угодила тогда ему в бедро. Однако Иван Алексеевич продолжал выполнять свои обязанности. Ощущение боли пришло позднее, когда гвардейцы выбили немцев с высоты.