Алексей Романов: Любовь Орлова в искусстве и в жизни

А.В. Романов.

«Любовь Орлова в искусстве и в жизни»

Волжский сюжет

Я счастлив тем, что познакомиться с Любовью Петровной Орловой и Григорием Васильевичем Александровым мне довелось еще в далекие тридцатые годы.

Город Горький, до октября 1932 года Нижний Новгород, где я тогда работал, постоянно посещали московские гости — известные писатели и поэты, режиссеры и актеры, композиторы и музыканты-исполнители.

Среди них был и Алексей Максимович Горький.

Он родился в Нижнем Новгороде, здесь прошли его детство и юность, здесь познал он свои жизненные «университеты», здесь он жил, будучи уже известным писателем, постоянно общаясь с сормовскими рабочими и деятелями местной социал-демократии. Через двадцать четыре года после своего отъезда из Нижнего он вновь вернулся сюда 7 августа 1928 года, и тысячи земляков встречали его на площади у волжской пристани. Три дня провел он тогда в родном городе, беседовал с рабочими, с интеллигенцией, с волнением находил и осматривал памятные ему места.

Сам я постоянно вспоминаю августовский день 1935 года, когда Алексей Максимович вновь побывал в родном городе, уже носившем его имя, а мы, тогдашние сотрудники газеты «Горьковская коммуна», унаследовавшей лучшие, демократические традиции «Нижегородского листка» горьковских времен, вместе с журналистами других местных и центральных газет следовали за ним и по старому Кремлю, и по узким улочкам Канавина и Сормова, и на Горьковском автомобильном.

Л. Орлова

Не раз в городе Горьком гостили Алексей Толстой и Ф. Панферов, А. Сурков и Н. Вирта, П. Павленко и И. Уткин, Д. Ойстрах, А. Тарасова, Н. Хмелев. Постоянно, по нескольку раз в год на родине бывал Валерий Чкалов. Не со всеми, но со многими из них мы встречались в редакции «Горьковской коммуны». Каждая такая встреча безусловно обогащала наш коллектив — и не только потому, что в беседах часто звучали и такие столичные новости, которые нам покуда были неизвестны, но и потому прежде всего, что мы учились лучше понимать, что такое мировоззрение, политическая убежденность, каковы роль и место искусства и литературы в народной жизни.

Столичные кинематографисты, однако, посещали наш город не столь часто. Интерес же у горьковчан к искусству кинематографа стремительно разрастался с каждым новым удачным фильмом. Кинокомедии Григория Александрова, роли, исполненные в них Любовью Орловой, были для того времени настоящей сенсацией. На кинокомедию «Веселые ребята» (или «джаз-комедию», как об этом объявлялось в ее титрах) достать билеты можно было с великим трудом. Она демонстрировалась не недели, а месяцы — с неизменным успехом. Поражали необычный сюжет фильма, его свежесть, легкость, подлинная веселость от первого до последнего кадра, задор и смелость постановщиков. Поражала мелодичность музыки Дунаевского, органически связанной с действием, ее необычайная песенность. Казалось, что поют не только актеры, но и сама природа, садовая решетка, шаткий мостик, горшки на плетне. После нескольких сеансов стали всеобщим достоянием чудесные слова первой же песни пастуха Кости:

«Нам песня жить и любить помогает,

Она, как друг, и зовет и ведет,

И тот, кто с песней по жизни шагает,

Тот никогда и нигде не пропадет».

Зрителей пленяла красота, неотразимое обаяние, вокальный талант, пластичность игравшей главную роль — простой девушки из народа — ранее мало кому известной молодой актрисы Любови Орловой. В сущности, это была ее первая запоминающаяся встреча с миллионной аудиторией. В фильме она и сама словно бы радовалась всему тому, что ее талант излучал в зрительный зал: жизнелюбию, жизнерадостности, правде чувств, достоверности даже в самых эксцентрических ситуациях, каких, кстати, в фильме было не мало.

«Веселые ребята». Анюта — Л. Орлова, Костя — Л. Утесов

Когда фильм «Веселые ребята» вышел на наш экран — это было в декабре 1934 года, — уже было известно, что на Международном кинофестивале в Венеции он был включен в число шести лучших художественных лент этого смотра. О фильме до его выхода на экран писали газеты «Правда», «Известия», «Литературная газета», «Советское искусство» и др. Рецензенты центральных газет посвятили множество статей анализу и оценке его художественных особенностей.