Джеймс Коми - Высшая степень преданности. Правда, ложь и руководство

Тем не менее, эта встреча меня потрясла. Я никогда не видел в Овальном кабинете ничего подобного. Когда я очутился на орбите Трампа, у меня снова возникли воспоминания о своей предыдущей карьеры в качестве прокурора против мафии. Круг молчаливого согласия. Все под полным контролем босса. Клятвы преданности. Мировоззрение мы-против-них. Ложь во всём, большая и малая, на службе некоему кодексу преданности, ставившему организацию выше морали и выше правды.

* * *

Менее чем через неделю я снова оказался на этой сцене, снова касаясь коленями стола «Резолют».

14 февраля я отправился в Овальный кабинет на запланированный контртеррористический брифинг с Президентом Трампом. Он снова вещал из-за стола, а наша группа полукругом сидела лицом к нему в шести креслах на противоположном конце. Я сидел в одном полукруге с вице-президентом Пенсом, заместителем директора ЦРУ, директором Национального контртеррористического центра, министром внутренней безопасности и моим новым боссом, генеральным прокурором Джеффом Сешнсом. К тому времени новый генеральный прокурор занимал пост менее недели. Моим первым впечатлением о нём было, что он жутко напоминал Альберто Гонсалеса — ошеломлён и не соответствовал этой должности — но Сешнсу не хватало доброжелательности, которую излучал Гонсалес.

Президент выглядел странно безразличным и растерянным во время этого секретного брифинга. У меня было что сказать важного и безотлагательного касательно текущей террористической угрозы внутри Соединённых Штатов, но это не вызвало никакой реакции. В конце этого энергосберегающего заседания он дал знать, что брифинг окончен. «Всем спасибо», — громко произнёс он. Затем, указав на меня, он добавил: «Я просто хочу поговорить с Джимом. Всем спасибо».

И вот снова то же самое.

Я не знал, о чём он хочет поговорить, но эта просьба была столь необычной, что я подозревал, что в ближайшем будущем у меня появится ещё одна заметка. Поэтому я знал, что мне нужно постараться запомнить каждое произнесённое им слово, в точности как он его сказал.

Не имея выбора в этом вопросе, я остался в своём кресле, в то время как участники начали покидать Овальный кабинет. Однако, генеральный прокурор задержался у моего кресла. Как мой босс в Министерстве юстиции, он несомненно и справедливо считал, что должен присутствовать на этом разговоре. «Спасибо, Джефф», — пренебрежительно произнёс президент, — «но я хочу поговорить с Джимом».

Затем настал черёд Джареда Кушнера. Кушнер сидел позади меня с другими помощниками Белого дома на диванах и стульях у кофейного столика. Похоже, он лучше других в комнате знал своего тестя, и, казалось, попытался подобным образом вмешаться. Втягивая меня в разговор, пока остальные освобождали кабинет — Джаред говорил о расследовании электронной почты Клинтон, и каким трудным оно должно было быть — возможно, он думал, что Трамп забудет, что просил выйти всех, включая него. Без шансов.

«О’кей, Джаред, спасибо», — сказал Трамп. Его зять, похоже, столь же неохотно, как Сешнс, тоже вышел.

Когда дверь рядом с дедушкиными часами закрылась, и мы оказались вдвоём, президент посмотрел на меня.

«Я хочу поговорить о Майке Флинне», — сказал он. Флинн, его советник по национальной безопасности, накануне был вынужден подать в отставку. Я не очень хорошо знал Флинна, но давал вместе с ним показания в 2014 году, когда он служил директором военной разведки. Я нашёл его приятным.

Флинн, генерал армии США в отставке, в декабре 2016 года много раз беседовал с российским послом в Соединённых Штатах, чтобы заручиться российской поддержкой в срыве резолюции Объединённых Наций — на которую администрация Обамы не собиралась налагать вето — осуждавшей Израиль за расширение его поселений на оккупированной территории, а также чтобы убедить русских не обострять их ответ на санкции администрации Обамы наложенные в качестве результата российского вмешательства в выборы 2016 года. Эти разговоры о санкциях стали темой большого интереса со стороны общественности, после того как о них в начале января сообщили в СМИ, а избранный вице-президент Пенс опроверг по телевидению, что Флинн разговаривал с русскими о санкциях. Пенс сказал, что знает это, так как говорил с Флинном. 24 января, как часть нашего продолжавшегося расследования российских попыток влияния, я направил в Белый дом двоих агентов опросить Флинна о его разговорах с русскими. Он солгал агентам, отрицая, что подробно обсуждал с российским послом те самые темы.