Алена Свиридова - Счастье без правил

31 декабря – особенный день. Хочется внимательно посмотреть в зеркало. Когда еще взбредет в голову поглядеть на себя со стороны? Подбить итоги? Увидеть, что ты много чего сделал, ну, может, не совсем так, как хотел. Увидеть длинную дорогу, которую ты прошел, людей, которых ты любил и обижал, людей, которых ты не любил, но делал вид, немного вдалеке – родителей, которым ты не уделял внимания, детей, которые отбились от рук, собаку, которая так долго терпела? Никогда. Никогда ты этого не делаешь. И никакой другой праздник для этого не подойдет. Вот взять, к примеру, день рождения. Ты либо гордишься тем, что становишься взрослее, либо печалишься от того, что становишься старее, либо тихо радуешься тому, что живешь, спасибо родителям, но эта радость обычно ощущается после пятидесяти, когда ты уже смирился с тем, что постарел. Иногда, правда, когда болеешь, тоже тянет оглянуться назад и пообещать себе, что все, завязываю пить, гулять, врать, наверняка болезнь поэтому и приключилась, тут же вспоминается боженька, ему тоже даются все эти обещания, потому что страшно. А вдруг кондратий приключится? А вдруг уже завтра лежать тебе на смертном одре? И вся жизнь, как на ладони.

Другими словами, осознание жизненного пути в любое другое, кроме Нового года, время, связано со страданием и страхом смерти. И только 31 декабря, когда уже все готово, накрыт стол, ты уже легко пообедал и ждешь праздничного застолья, жена, теща при деле, дети радостно гуляют на улице, собака залезла на белый диван, и черт с ней, сегодня можно, ты садишься под теплый собачий бок, запускаешь руку в рыжую шерсть, чешешь за большим шелковистым ухом и думаешь:

– Вот и год прошел. Ну и хорошо, вроде все нормально, денег заработал малек, все путем, машину поменял, круто, я – молодец! Жена у меня хорошая, живем уже двадцать лет, выглядит отлично, люблю ее, старушку, она хорошая мать. Ну погулял я с девчонкой из Киева, так кому от этого плохо? Хороший левак укрепляет брак.

В глубине души чуть-чуть становится стыдно, когда ты видишь, как смеется жена, болтающая по телефону. Интересно, с чего это она такая довольная, может, есть кто? Проходя на кухню, целуешь ее, и в сердце разливается благодать – как же хорошо дома. Обещаешь себе больше любить жену. Правда, не в ущерб девчонке из Киева. Скоро приедет мама. Черт, вот я свинья, забыл купить ей подарок. Е-мое! Что делать? Книга! Книга – лучший подарок! Или нет.

– Наташа! Наташ, спасай меня, я забыл купить маме подарок. Ты еще не открыла духи, которые я тебе привез из Киева? Будь человеком, дай мне, я тебе еще десять привезу! Выручай! Спасибо, любимая, ненаглядная, красавица моя, самая лучшая, самая-пресамая!

Уф, кажется, все. Или нет? Что еще не так? У Насти в школе ни разу не был. Все, исправлюсь, схожу на выпускной. Мишка – обалдуй, такой возраст у него противный, надо с ним в шахматы поиграть. Или на рыбалку съездить. Или что там с ними еще делают? Мама… Мама еще в прошлом году просила на даче веранду починить, крыша течет, ну не смог, работал как папа Карло, все, весной закрою тему, обещаю. Так, что еще? У отца на кладбище не был три года, мать обижается. Ну не успеваю я! Прости, отец. Я же тебя помню. Посмотри, какой у тебя сын! Дом построил, дочь вырастил, вон какая красавица, вся в меня, сын тоже ничего вроде, может, еще кто-нибудь появится когда-нибудь. В Киеве. Ха-ха. Да ладно, брось, ты же меня понимаешь как мужик. А я – здоровый мужик! Могу! Девчонки молодые визжат. Ну ты понимаешь.

И тебе становится так хорошо, что даже напрочь забывается о печени, что болит вторую неделю, и о сердце, которое несколько раз прихватывало. Открываешь себе бутылочку пива и пялишься на Барбару Брыльску. И почему она так нравилась раньше? Польки, конечно, ничего, но хохлушки лучше по всем статьям. Надо, кстати, позвонить.

– Наташ, я выйду на улицу, покурю. Нет, на балконе не хочу, там слишком пахнет уткой из духовки. Пойду выйду во двор, жарко здесь. Заодно собаку выведу. Когда ты выводила? Ну ничего, пусть еще раз погуляет, у нее тоже праздник. Тэльма! Пошли! Может, надо чего, хлеб, горошек, майонез? Посмотри, я могу сходить. А Настя где? С подружками? Так она сегодня с нами или с подружками? С подружками у нас? Прекрасно! Да ладно, не ревнуй, моя старушка, я люблю тебя одну. Так я пошел. Точно ничего не надо? Тэльма, не прыгай так, балда, дай я тебя возьму на поводок.

Ты спускаешься по ступенькам с третьего этажа, еле удерживая рвущуюся вперед и повизгивающую собаку. Тяжело хлопает старая дверь подъезда, оставляя позади вечный запах мусоропровода. Свежий, слегка морозный воздух врывается в ноздри.