Надя Папудогло - #тыжемать. Белка в колесе

Все, возможно, так и было бы, но няня внезапно вышла замуж и сама оказалась в положении. Мы к тому времени переехали в Подмосковье, да к тому же нас настиг финансовый кризис. Местные няни мне не нравились и стоили денег, которых не было. Когда сыну исполнилось 9 месяцев, я стала работать из дома. Начался сущий ад. У малыша резались зубы, он не спал без меня ни днем ни ночью, а мне приходилось звонить в разные министерства и прочие официальные организации, писать синопсисы и разрабатывать темы. Я все время разрывалась между ощущением «плохая мать» и «плохой продюсер». Через несколько месяцев муж нашел вторую работу и настойчиво попросил меня «побыть в декрете». Я сдалась.

Я отдохнула и вдруг поняла, как это круто – быть мамой. Я с большим энтузиазмом (и немалой долей профессиональной деформации) ударилась в изучение всевозможных аспектов «детской темы». Мне нравилось быть мамой моего мальчика и вообще продвинутой мамой. Я несла свет в массы со всеми своими слингами, совместным сном, долгокормлением, вальдорфскими игрушками. Никакая няня уже просто не вписывалась в мою картину мира, как и детский сад раньше 3 лет. А на следующий день после этой даты мы уехали на ПМЖ за границу.

В новой стране говорили на новом (для всей нашей семьи) языке. Сына почти сразу определили в местный садик, а я пошла учиться. Знакомые эмигранты обещали невероятно быструю языковую (и не только) адаптацию, но Марк рыдал там часами, хотя воспитатели буквально носили его на руках и делали все, что могли. Окружающие (родственники, знакомые и даже некоторые друзья) немедленно надели белые футболки с надписью «я же говорил(а)». Они «так и знали», что все это «естественное родительство» и «теория привязанности» не доведут до добра. Что не стоило так «носиться с чувствами ребенка», «давать столько свободы», «растить у маминой юбки» и т. п. Вместо поддержки я получила огромный поток нравоучений (даже муж как-то плавно соскочил из моей лодки). Сначала я пыталась защищать свои убеждения. Но вскоре поняла, что больше не хочу «проповедовать». Я была интуитивно уверена, что все сделала и делаю правильно. Поэтому замолчала и сосредоточилась на сыне.

Я понимала, что на самом деле к своим 3 годам он стал уже довольно самостоятельным, разумным и уверенным в себе. У нас была здоровая связь, он мог оставаться без меня на 5–6 часов, умел и любил играть с детьми, с удовольствием общался с новыми людьми. Я быстро увидела, что вся проблема – в языковом барьере. Нашла местного бэбиситтера, знавшего базовый русский, и вопрос решился буквально за 2–3 месяца. Сын полюбил садик, а я пошла волонтером в местный дом престарелых: работать по профессии я пока не могла.

Скоро всем стало ужасно интересно, когда же я «выйду из декрета». Никого не волновало, что садики в этой стране открыты максимум до 16:30. Что никакой работы для меня в этом населенном пункте нет. Что я растеряла все связи в России, которые дали бы хоть какую-то «удаленку»… Я ничего никому не объясняла, я уже выбрала тактику: молчание. Но сама, конечно, очень переживала. Вновь увлеклась рукоделием, пробовала даже продавать собственные поделки. Ходила к «своим старичкам» резать салат к обеду и помогать с занятиями.

Все это время деньги зарабатывал муж. Он справлялся, мы жили благополучно. До декрета я получала то на равных, то даже больше него. С самого начала наших отношений так повелось, что у нас все деньги были общие и тратились по необходимости. В затянувшемся декрете этот сценарий сохранился. Однако через пару лет жизни за границей муж понял, что здесь ему не достичь того профессионального уровня, на который он мог бы рассчитывать в Москве. И он предложил вернуться. Я увидела в этом свой шанс: сын был уже совсем «взрослым», оставался год до школы, а мне хотелось вернуться на «телек». Наши взгляды на жизнь в Москве (и вообще в России) изменились. Мы соскучились. Поэтому мы продали машину, прочее имущество раздарили друзьям и купили билеты домой… А за пару недель до отъезда я узнала, что жду второго сына.

Мы вернулись в Москву, муж начал строить карьеру (успешно), сын отправился в детский сад (с удовольствием), а я маялась: беременность была не очень благополучной. Родился второй малыш, и начался новый круг моего материнства. На этот раз все складывалось иначе. Старшему было 6, он являлся живым доказательством того, что я «умею растить детей». Окружающие не имели ко мне вопросов. Всем было очевидно, что и со вторым ребенком я буду сидеть дома лет до трех.