Игорь Ротарь - Войны распавшейся империи. От Горбачева до Путина [калибрятина]

организаций. Если человеку нечем платить за жилье, то ему выделят комнату в санатории.

Настроения у прибывающих в Славянск беженцев весьма разные. Многие из них так устали

от войны, что им уже все равно, кто победит. Немало тех, кто сочувствует ополченцам, но,

пожалуй, не меньше и горячих сторонников незалежной Украины. Самую, наверное,

интересную, «гибридную» позицию мне довелось услышать от пожилой четы беженцев из

Горловки. Вот такой у нас состоялся диалог.

Памятник Ленину в Славянске

– Вы за кого?

– За Украину. Если бы нас Россия к себе взяла – тогда другое дело, но это нереально. А в

каком-то непонятном непризнанном образовании типа Приднестровья мы жить не хотим.

– А к Путину как вы относитесь?

– Ну, для нас он агрессор. Но, с другой стороны, обстоятельный такой мужчина, умный,

решительный. Не то что наши так называемые президенты.

3. В краю ополченцев

Дорога из подконтрольного украинским войскам Артемовска в Донецк в мирное время

занимала часа полтора. Но в 2015 году все изменилось. Такси взять не удалось, и я отправился в

путь на автобусе. Но доехал на нем только до первого украинского блокпоста. Дальше была

очередь часов этак на пять. Догадался пойти пешком до машины в голове очереди: «Подкиньте

до Донецка, я вам 800 гривен дам».

За рулем сидела старушка лет семидесяти, а на заднем сиденье расположился ее муж. Взять с

меня деньги симпатичные пенсионеры категорически отказались.

– Да как же мы с вас деньги возьмем?! Вы же нам помочь едете! Вот мы, люди старой

советской закалки, мы ДНР поддерживаем, а наша дочка, наоборот, за Украину. Она в Виннице

журналисткой работает. Спорим с ней, конечно, но все равно общаемся – дочь есть дочь! Хотите

ей сейчас позвоним, она вам свою точку зрения расскажет?

Мои словоохотливые благодетели везли с контролируемой украинской армией территории

100 штук яиц, 5 килограммов сахара, 30 бутылок минералки и еще что-то по мелочам. Из-за

блокады, установленной Киевом, цены в «самопровозглашенной» в два-три раза выше, чем в

«незалежной», вот и приходится «челночить» хотя бы для себя. Дело это очень тяжкое, очереди

около блокпоста, где нет ни туалета, ни других элементарных удобств, занимают не один час.

Кстати, вполне возможно, что то, что я пересел в машину пенсионеров, спасло мне жизнь.

Как раз в день моей поездки в Донецк один из автобусов с пассажирами подорвался на мине,

погибло четыре человека – устав томиться на блокпосту, водитель решил поехать в объезд.

Блокпост ополченцев с манекеном украинского депутата Ляшко

К чести украинских военных, к старикам они не придирались и пропустили их практически

мгновенно, а вот меня мурыжили достаточно долго. Но закончилось все благополучно.

На дэнээровском посту был выставлен манекен женщины, на котором почему-то было

написано «Ляшко». Ополченцы мне показались чуть «датенькими», но вполне добродушными,

хотя, вопреки ожиданиям, мой российский паспорт никаких восторгов у них не вызвал, а

вопросов ко мне во время каждой из многочисленных проверок было много, не меньше, чем на

украинской стороне.

ДНР сразу после «границы» выглядела как вымершая территория. Разрушений немного, но

людей не было видно совсем. Казалось, что сюда была сброшена нейтронная бомба,

уничтожившая все живое, но сохранившая здания. «Раньше бомбили по вечерам. Сейчас вроде

бы тихо, но люди уже не рискуют выходить на улицу», – объясняют мне попутчики.

Зато довольно часто встречались стаи одичавших голодных собак – на фоне мрачного

пейзажа эти животные производили жутковатое впечатление. Спрашиваю моих попутчиков:

нападают ли собаки на людей? Меня заверили, что пока таких случаев не было.

Правда, когда мы около семи часов вечера доехали до Донецка, то тут было оживленнее. Но

все равно – людей на улицах было не больше, чем в Москве в полночь.

Мирный город?

Искать квартиру было уже поздно, и пришлось за 50 долларов остановиться в гостинице

Ramada, где и останавливаются большинство заезжих репортеров. На входе висел плакат с

надписями по-русски и по-английски: «В комплексе находятся дети, вход с оружием строго